ли быть уверенным в чем-либо?

Глава XXXIV
— Какие отношения связывают тебя с миссис Энн Хейнс?
Бруно ждал этого вопроса. Джерард проверял все его последние расходы и обнаружил счет за цветы, посланные Энн.
— Мы знакомы, она жена моего друга.
— О! Друга?
- Ну, скажем, знакомого. —Бруно пожал плечами; он знал, что Джерард считает это бахвальством, потому что Гай Хейнс известная личность,
— Бы давно знакомы?
— Не очень.— Бруно, развалившийся в кресле, взял зажигалку.
— По какому случаю ты послал ей цветы?
— Откуда я знаю? Просто так, под влиянием хорошего настроения. На днях я был у них на приеме.
Так, значит, это довольно близкое знакомство? Бруно снова пожал плечами.
- Обычный прием. Мы принимали во внимание Хейнса, как и других архитекторов, когда думали о новом доме.— Это объяснение пришло ему в голову в последний момент, и Бруно был доволен им.
— Мэтт Левин. Вернемся к нему.
Бруно вздохнул. Джерард быстро разделался с Хейнсом, может, потому что того не было в городе, а может, потому что вообще пренебрегал такой возможностью.
Но зато Мэтт Левин был фигурой очень подозрительной. Так сложилось, что Бруно часто виделся с ним перед смертью отца, хотя не думал тогда, что во время расследования это будет довольно подходяще.
— Что ты хочешь знать о Левине?
— Ты встречался с ним двадцать четвертого, двадцать восьмого и тридцатого апреля, второго, пятого, шестого и седьмого марта и за два дня до преступления.
— Да? — Бруно улыбнулся. Во время предыдущего допроса Джерард знал только три даты его встреч с Мэттом. Но Мэтт тоже его не любил и наверняка старался показать в самом худшем свете.— Левин хотел купить у меня автомобиль.
— А ты хотел продать ему свой автомобиль? Может, потому что надеялся вскоре получить новый?
— Я хотел продать тот, чтобы купить малолитражный,— ответил он, словно только сейчас вспомнил эту деталь.— Тот, который уже стоит в гараже. «Кросли».
В свою очередь улыбнулся Джерард.
— Давно Марк Лев является твоим знакомым?
— С тех времен, когда его звали Марки Левицки. Копни поглубже его прошлое и узнаешь, что он убил своего собственного отца.— Он со злостью посмотрел на Джерарда. Совершенно зря он выскочил с этим «своим собственным». Это прозвучало немного странно, но Джерард разозлил его, щеголяя знанием нескольких прозвищ Мэтта.
— Мэтт тебя тоже не любит. Что случилось? Вы не смогли договориться?
— Относительно того автомобиля?
— Ах, Чарли! — вздохнул Джерард.
— Мне больше нечего сказать! — Бруно разглядывал свои обгрызенные ногти и размышлял, достаточно ли подходит Мэтт к описанию убийцы, сделанному слугой.
— С Эрни Шредером ты не часто виделся в последнее время,— сказал Джерард.
Бруно почти зевал от скуки, отвечая на очередные вопросы.

Глава XXXV
Гай по-турецки сидел на носовой палубе «Индии». Он был босиком, в белых полотняных брюках. Лонг-Айленд уже показался на горизонте, однако он предпочитал пока не смотреть в ту сторону. На ласковой волне яхта покачивалась приятно и привычно; тот день, когда он встре-
тился с Бруно в ресторане, казался днем сумасшествия. Несомненно, он себя вел тогда ненормально. И Энн должна была это заметить.Гай согнул руку в локте и сжал пальцами тонкую смуглую кожу, обтягивающую мышцы. Он загорел так, что не отличался от Эгона, наполовину португальца, которого они наняли для помощи, отплывая из порта на Лонг-Айленде. Только шрам на правой брови остался белым.
Три недели проведенные в море, дали ему покой и умиротворение, каких он никогда раньше не испытывал и какие еще месяц назад казались ему недостижимыми. В нем окрепло убеждение, что искупление — независимо от того, в каком виде его придется совершить,— предназначено ему так же, как вся его судьба, и что оно его не минует, а поэтому не нужно его искать. Хейнс всегда верил в предназначение и интуитивно чувствовал его. В годы мальчишеской дружбы с Питером он знал, что Питер останется мечтателем, а он воплотит свои мечты, творя прекрасные сооружения и занимая почетное место среди архитекторов, а в конце — так он представлял с юных лет венец своей карьеры — построит мост. Он мысленно видел этот свой белый мост, переброшенный, словно крыло ангела, красивой дугой, как мост Роберта Мейларта из учебников архитектуры. Возможно, в этой вере в собственное предназначение была