толлкул ее, и они оба упали на землю. В глухой тишине слышался только шелест листьев. Наконец голова Мириам перестала дергаться. Он был уверен, что уже достаточно, но не ослабил захвата. Оглянулся. Никто не приближался. Когда он наконец разжал пальцы, ему показалось, что они оставили на ее шее глубокие ямочки — как в тесте. Из ее рта донесся странный звук, похожий на тихий кашель. Он пришел в ужас, словно мертвая могла воскреснуть. Снова бросился на нее, упираясь коленями в землю, и стиснул ей горло с такой силой, что едва не сломал себе пальцы. Вся его сила сосредоточилась в руках.
— Неужели еще недостаточно? — услышал он собственный скулеж.
— Мириам! — позвал женский голос.
Бруно вскочил на ноги и двинулся прямо перед собой вглубь острова. Через несколько секунд свернул влево, направляясь к лодке. Бессознательно вытер руки платком. Ее слюна! Он швырнул платок на землю, но тут же поднял его: ведь на нем была монограмма. Значит, он сохранил ясность мысли! Его распирало от гордости. Он сделал дело!
— Мириам! — окликал тот же самый голос, уже чуть нетерпеливо.
А если он ее не прикончил? Может, Мириам очнулась и в эту минуту уже рассказывает друзьям, что с ней случилось? При этой мысли он пустился бегом и чуть не полетел вверх тормашками со склона. Порыв холодного воздуха от воды овеял ему лицо. Где его лодка? Он уже решил взять первую попавшуюся, когда, посмотрев влево, увидел двумя шагами дальше свою лодку, упертую носом в небольшое бревно.
— О Боже, Мириам упала в обморок!
Бруно немедленно, но без спешки отчалил от берега. -Помогите! Люди, помогите!—плача кричала Кэйт.— О Боже! Помогите!
Паника в ее голосе поразила Бруно. Он сделал несколько резких движений веслами, но тут же положил их, позволяя лодке медленно скользить по черной воде. О Боже, чего он боится? Никто ведь за ним не гонится.
— Эй!
— О Боже, она мертва! Кто-нибудь, помогите! Крик девушки разрезал ночную тишину. В нем было что-то обреченное. Красивый крик, подумал Бруно с каким-то жутковатым холодным восхищением. Он без труда попал на причал вслед за другими лодками. Без спешки, как ни в чем не бывало, расплатился со служителем.
— На острове! — раздался в одной из лодок испуганный возбужденный голос.— Кажется, там умерла какая-то девушка!
— Умерла?
— Пусть кто-нибудь вызовет полицию!
Он услышал за спиной топот, люди бежали по деревянному настилу.Небрежным шагом он двинулся к воротам парка. Слава Богу, он так пьян или у него такое похмелье, что он идет медленно. Но когда он проходил через вертушку, его охватил неуправляемый страх. Впрочем, сразу же исчезнувший. Никто на него даже не взглянул. Чтобы полностью успокоиться, Бруно интенсивно думал об алкоголе. Неподалеку он заметил красную неоновую вывеску какого-то заведения, вероятно, бара. И пошел туда.
— Двойное виски,— сказал он бармену.
— Вы, я вижу, не местный?
Бруно, застигнутый врасплох, вопросительно на него посмотрел. Двое мужчин, пьющих у стойки, тоже с любопытством разглядывали его.
— Я просил шотландское виски.
— У нас не продаются крепкие напитки.
— Где у вас? В этой части парка? В штате Техас.
- Дайте мне это! — Он показал на бутылку ржаного виски, которую распивали двое за стойкой.
— Пожалуйста. Каждый любит выпить, известное дело.— Один из мужчин налил виски в бокал и придвинул к Бруно.
От ржаного виски жгло в горле, но когда он его проглотил, почувствовал себя намного лучше. Он хотел уплатить, но мужчина не взял денег.Послышалась приближающаяся полицейская сирена. В дверях появился новый посетитель.
— Что произошло? Несчастный случай? — спросил кто-то.
— Не знаю, я ничего не видел,— равнодушно ответил тот.
«Спасибо тебе, братец!» — подумал Бруно и с интересом на него посмотрел, но, конечно, не следовало к нему подходить и завязывать разговор.
Он себя прекрасно чувствовал. Владелец ржаного виски угощал, поэтому Бруно скоренько выпил еще два бокала. Поднимая бокал, он заметил на своей руке красноватую полосу между большим и указательным пальцами. Спокойно вытащил платок и вытер ладонь. Апельсиновая помада Мириам. Он едва заметил пятно в слабо освещенном заведении. Поблагодарил незнакомца за виски и вышел на темную улицу. Он держался правой стороны в надежде поймать такси. У него не было желания оглядываться на сверкающий огнями парк. Он убеждал себя,