интересуют убийства, поэтому мне кажется странным, что ты не позвонил Хейнсу, прочтя в газете о преступлении, жертвой которого стала его жена.
— Я уже сыт по горло всеми этими убийствами! — крикнул Бруно.
— Меня это вовсе не удивляет,— сказал Джерард, покидая спальню Бруно, чтобы перейти на противоположную сторону холла в комнату его матери.
Бруно принял душ и старательно, без спешки оделся. Он вспомнил, что Джерард был гораздо возбужденнее, когда напал на след Мэтта Левина. Если память его не подводит, он только два раза звонил в Меткалф из отеля «Ла Фонда», где Джерард, конечно, обнаружил его счет. Что касается других телефонных звонков, он мог бы сказать, что миссис Хейнс ошибается и $то был не он.
— Что Джерарду было от тебя нужно? — спросил он мать.
— Ничего важного. Он спросил, знаю ли я твоего друга мистера Хейнса.— Мать водила щеткой по волосам, зачесывая их вверх так, что они странно торчали над ее спокойным усталым лицом.— Он архитектор, верно?
— Да. Я его плохо знаю.— Бруно ходил взад-вперед по комнате за спиной матери. Как он и ожидал, она не помнила о газетных вырезках, которые видела у него на кровати в Лос-Анджелесе. Слава Богу, он не сказал ей, что знает Хейнса, когда в прессе появились фотографии нового клуба «Пальмира». Очевидно, уже тогда он был подсознательно уверен, что Гай выполнит вторую половину плана.
— Джерард говорит, что ты несколько раз звонил этому Хейнсу летом. Что он имеет в виду?
— Ах, мама, е меня уже довольно этого Джерарда и его инсинуаций.

Глава ХL
В то же утро, несколькими минутами позднее, Гай выходил из кабинета директора чертежной фирмы «Хан-сон и Кнапп». Уже много недель он не был в таком
прекрасном настроении, как в эту минуту. Фирма копировала последние чертежи его проекта больницы — самого сложного в его карьере. Согласовали все вопросы относительно материалов, которые должны быть использованы для этого строительства, а рано утром пришла телеграмма от Боба Тричера, сообщавшего, что его включили в экспертную комиссию, разрабатывающую проект нового моста в канадской провинции Альберта. Гай обрадовался успеху старого друга, зная, что Боб пять лет мечтал об этой работе.
То один, то другой чертежник бросал на него взгляд над столами, веерообразно расставленными по обе стороны прохода. Гай, идя к двери, ответил на улыбку руководителя чертежной мастерской. Он ощущал, что все эти люди смотрят на него с уважением. «А может, это только мой новый костюм?» — подумал он. За всю его жизнь это был третий костюм, сшитый на заказ. Энн выбрала серо-голубой материал и посоветовала ему надевать к этому костюму его любимый старый шерстяной галстук помидорного цвета. Глядя на себя в зеркало между лифтами, Гай подтянул узел галстука. При этом заметил седой волос, торчащий из черной густой брови. Он чуть приподнял его, несколько удивленный. И пригладил свой первый седой волос!
Один из чертежников открыл дверь мастерской и выглянул в холл.О, вы еще здесь! Удачно получилось, вас к телефону.Гай надеялся, что разговор будет коротким, поскольку через десять минут договорился обедать с Энн. Он взял телефонную трубку и маленькой пустой комнатке за чертежной мастерской,
— Алло, Гай? Послушай, Джерард нашел твоего Платона... Да, в Санта-Фе... но это нисколько не меняет ситуацию...
Прошло пять минут, прежде чем Гай снова оказался перед дверью лифта. ()н с самого начала предчувствовал, что Платон найдется. Бруно утверждал, что об этом и речи быть не может, но Бруно ошибается и может попасться. Гай скривился — настолько неправдоподобным казалось ему, что Бруно может попасться. Вплоть до сегодняшнего дня это было действительно неправдоподобно.
Выходя на залитую солнцем улицу, он вспомнил о новом костюме и сжал кулак в порыве бессильной злости на самого себя. «Я нашел эту книгу в поезде. Понима-
ещь? — сказал Бруно.— Я звонил в Меткалф именно по этому поводу. Но мы познакомились только в декабре...». Голос Бруно изменился, его трудно было узнать; никогда раньше он не звучал так резко, не казался таким взволнованным и подавленным. Гай размышлял над версией, которую подсунул ему Бруно, словно эта история его лично не касалась, словно он без особого интереса разглядывал материал для костюма. Нет, в нем нет дыр, но он наверняка окажется недолговечным. Ладно, предположим, что