Но, невзирая на блестящее образование, богатство и известность, Шенк был недоволен своей судьбой. Ему казалось, что его недооценивают, не проявляют должного уважения к нему лично и к его достижениям. Любопытный юнец превратился в язвительного желчного мужчину. Страдая от недостатка внимания со стороны окружающих, Шенк платил им той же монетой, и его мироощущение становилось все более циничным. Именно поэтому, думала Дженнифер, он непременно ухватится за репортаж о “Нортоне”.
Дженнифер вошла в приемную и остановилась у стола Мэриан.
- Собираешься встретиться с Диком? - спросила та.
- Он у себя?
Мэриан кивнула:
- Хочешь, я пойду с тобой?
- Это необходимо? - спросила Дженнифер, приподняв бровь.
- Видишь ли, - объяснила Мэриан, - Дик уже прикладывался к бутылке.
- Не беда, - сказала Дженнифер. - Как-нибудь справлюсь.


***

Дик Шенк слушал ее, закрыв глаза и сцепив пальцы. Время от времени он чуть заметно кивал.
Дженнифер изложила сюжет, подчеркнув отправные пункты: происшествие в Майами, отказ ОАВП в выдаче сертификата, инцидент на борту самолета “Транс-Пасифик”, угроза срыва китайской сделки. Она упомянула о бывшем эксперте ФАВП, утверждавшем, будто бы в конструкции N-22 множество просчетов и неисправленных недоработок, о журналисте, специализирующемся на авиатехнике, который заявлял, что компания плохо управляется, в цехах - разгул наркомании и бандитизма, о непопулярном новом президенте, который старается повысить объемы продаж. Типичный портрет некогда знаменитой фирмы, пришедшей в упадок.
Дженнифер предлагала подать события в таком ключе: внешне благополучное предприятие прогнило изнутри. Оставшись без крепкой хозяйской руки, компания годами выпускает некачественную продукцию. Осведомленные люди кричат об этом на всех перекрестках, но руководители “Нортона” словно воды в рот набрали. Служащие ФАВП вошли с ними в сговор и не дают делу ход. И все же правда выплыла наружу. Европейцы отказываются продлить сертификат; китайцы вот-вот откажутся от сделки; самолет продолжает губить пассажиров в точном соответствии с предсказаниями специалистов. Имеются потрясающие кадры, от начала и до конца запечатлевшие муки и страдания пассажиров, трое из которых расстались с жизнью. Под занавес всем становится ясно: N-22 - летающий гроб.
Дженнифер умолкла. Повисла долгая тишина. Потом Шенк поднял веки.
- Недурно, - сказал он.
Дженнифер заулыбалась.
- Как реагирует компания? - ленивым тоном осведомился Шенк.
- Каменная стена. Самолет безопасен, критики лгут.
- Чего и следовало ожидать. - Шенк покачал головой. - Непрошибаемое американское упрямство. - Сам он ездил на “БМВ”, предпочитал швейцарские часы, французские вина, английскую обувь. - Все, что производится в Штатах, - куча дерьма, - заявил он и откинулся на спинку кресла, как будто эта мысль потребовала от него невероятного напряжения сил. Потом его голос вновь зазвучал протяжно, задумчиво:
- Какими доказательствами мы располагаем?
- Их немного, - призналась Дженнифер. - Происшествия в Майами и на борту “Транс-Пасифик” до сих пор находятся в стадии расследования.
- Когда можно ждать результатов?
- Через несколько недель.
- Ага. - Шенк медленно кивнул. - Мне нравится твой замысел. Очень нравится. Мы дадим захватывающий репортаж и натянем нос “Шестидесяти минутам”. В прошлом месяце они рассказывали о дефектных деталях самолетов. А мы расскажем о самолете, который ненадежен от носа до хвоста! Летающий гроб! Великолепно! Напугаем всех до полусмерти.
- Я тоже так думаю, - отозвалась Дженнифер. Теперь она улыбалась во весь рот. Шенк заглотил приманку!
- А я буду рад дать пинка Хьюитту, - добавил Дик. Дон Хьюитт, легендарный продюсер “Шестидесяти минут”, всю жизнь сидел у него в печенках. Средства массовой информации упоминали о Хьюитте намного чаще, чем о Шенке, и это больно ранило его гордость. - Жалкие бездари, - проворчал он. - Помнишь их провальный репортаж о гольфистах-профессионалах в период межсезонья?
Дженнифер покачала головой:
- Честно говоря, нет.
- Это было давно, - продолжал Дик. На мгновение его глаза затуманились, взирая в пространство, и Дженнифер поняла, что за обедом Шенк крепко выпил. - Впрочем, не будем о них. Итак, на чем мы остановились? У тебя есть парень из ФАВП, журналист, пленка из Майами и, наконец, главный козырь - запись, сделанная