- Да, я понял. Я сообщу об этом послу.
- Что произошло? - с трудом произнесла Мэри. - Где мои дети?
- С ними все в порядке, - успокоил ее полковник. - Кто-то из них
случайно нажал на кнопку тревоги. Сработала сирена и аварийный передатчик.
Через два квартала лимузин уже был окружен полицейскими машинами.
Мэри прислонилась к стене. Только сейчас она осознала, в каком
нервном состоянии она находится. "Теперь я хорошо понимаю", - подумала
она, - "почему живущие здесь иностранцы в конце концов начинают увлекаться
наркотиками или алкоголем... или любовными приключениями".


В тот вечер Мэри не отходила от детей. Ей хотелось побыть с ними как
можно дольше. Глядя на них, она думала: "Неужели им грозит опасность? Кто
хочет причинить нам боль?" Она не могла ответить на эти вопросы.
Через три дня Мэри снова ужинала вместе с Луи Дефорже. В этот раз он
выглядел более раскрепощенным, и, хотя в его глазах была грусть, он
старался развлекать ее. Мэри стало интересно, чувствует ли он к ней такое
же влечение, как она к нему. "Я не просто послала ему серебряный кубок", -
признавалась она себе, - "я послала ему приглашение".
"Госпожа посол - это слишком официально. Зовите меня Мэри". Господи,
ей так хотелось быть ближе к нему. "Я просто ему многим обязана. Возможно,
своей жизнью. Хотя это не имеет ничего общего с желанием увидеть его
снова".
Они поужинали на крыше отеля "Интернконтиненталь", и, когда Луи
проводил ее домой, она спросила:
- Не хотите ли зайти?
- Спасибо, - ответил он. - С удовольствием.
Дети делали уроки. Мэри представила их Луи.
Он наклонился к Бет и спросил:
- Можно?
Он обнял ее и крепко прижал к себе. Затем выпрямился.
- Одна из моих дочерей была на три года младше тебя. А другой было
столько же. Мне бы хотелось, чтобы они были бы такими же красивыми, как и
ты, Бет.
Бет улыбнулась.
- Спасибо. А они?..
Мэри быстро перебила ее.
- Давайте выпьем горячего шоколада.
Они сидели за кухонным столом, пили шоколад и разговаривали.
Дети были просто в восторге от Луи. Он, казалось, совсем забыл про
нее. Все его внимание было приковано к детям. Он рассказывал им смешные
истории, и дети хохотали до упаду.
Было уже за полночь, когда Мэри посмотрела на часы.
- Господи! Вам уже давно полагается быть в постели.
Тим повернулся к Луи.
- Вы еще к нам придете?
- Надеюсь, что да, Тим. Это зависит от вашей мамы.
- Мам?
Она посмотрела на Луи и сказала:
- Да.
Мэри проводила Луи до дверей. Он взял ее за руку.
- Я не могу вам передать, что значит для меня этот вечер. У меня
просто нет слов.
- Я рада. - Она посмотрела ему глаза и почувствовала, как он
придвинулся к ней. Она подняла к нему лицо.
- Спокойной ночи, Мэри.
И он ушел.


Когда на следующее утро Мэри зашла в свой кабинет, то увидела, что
еще одна стена покрашена заново. Вошел Майк Слейд, неся в руках две чашки
кофе.
- Доброе утро. - Он поставил чашки на стол.
- Опять что-то написали на стене?
- Да.
- И что на этот раз?
- Не имеет значения.
- Не имеет значения? - вспылила она. - Для меня имеет. Что же за
охрана такая в посольстве? Мне не нравится, что в мой кабинет спокойно
заходят и пишут угрозы на стенах. Что там было написано?
- Дословно?
- Да.
- Там было написано: "Уезжай или подохнешь".
Мэри яростно уселась за стол.
- Может, вы мне объясните, как можно незамеченным пробраться ко мне в
кабинет и писать угрозы на стенах?
- Если бы я знал, - вздохнул Майк. - Мы делаем все возможное...
- Тогда "всего возможного" явно недостаточно, - отпарировала она. - Я
хочу, чтобы дверь в мой кабинет охранялась всю ночь. Ясно?
- Хорошо, госпожа посол. Я передам это полковнику Маккинни.
- Не надо. Я сама ему передам.
Майк Слейд вышел из кабинета, и Мэри подумала: "А знает ли он, чьих
рук это дело? А что, если он сам..."


- Поверьте мне, госпожа посол, - извиняющимся тоном сказал полковник
Маккинни. - Я поражен не меньше вашего. Я удвою охрану, а дверь в ваш
кабинет будет охраняться двадцать