добились бы успеха, - заверил по Райнерд. - Они слишком велики для современного фильма, слишком глубоки, слишком блестящи. Что вы можете сказать о «Сотрясателе Луны»?
Рисковый нахмурился.
- О чем?
- «Сотрясатель Луны». Последний хит Ченнинга Манхейма. С кассовыми сборами в двести миллионов долларов.
Возможно, Ченнинг Манхейм так давно стал для Райнерда объектом ненависти, что рано или поздно актер упомянул бы о нем, независимо от того, на какие темы шел разговор.
Но Рисковый тем не менее решил не давить.
- Я не хожу в кино.
- Все ходят.
- Отнюдь. Чтобы выручить двести миллионов долларов, нужно продать меньше тридцати миллионов бинтов. То есть фильм посмотрело порядка десяти процентов населения.
- Ладно, но другие смотрели его дома, на ди-ви-ди.
- Может, еще тридцать миллионов. Возьмите практически любой фильм - восемьдесят процентов жителей страны его не видят. Они предпочитают жить своей жизнью.
Райнерд, похоже, обиделся, услышав, что кинофильмы - далеко не пуп земли. За пистолетом в одну из чипсовых кобур не полез, но Рисковый сразу почувствовал его недовольство таким поворотом разговора.
Поэтому, чтобы вернуть расположение актера, добавил:
- А вот в эру черно-белых фильмов, о которой вы упомянули, половина страны раз в неделю ходила в кино. И тогда звезды были звездами. Все знали фильмы Кларка Гейбла, Джимми Стюарта.
- Именно так, - согласился Райнерд. - Манхейм бы поблек в черно-белую эру. Для такого формата он слишком хлипок. Его бы к нашему времени забыли. Хуже, чем забыли, он бы и не приобрел известность.
В дверь позвонили.
На лице Райнерда отразилось недоумение, смешанное с легким раздражением.
- Я никого не жду.
- Я тоже, - сухо ответил Рисковый.
Райнерд посмотрел на окна, за которыми медленно сгущались серые сумерки.
Перевел взгляд на телевизор. Гейбл и Кольбер замерли в той самой позе, в какой их застала команда «Пауза», поданная с пульта дистанционного управления.
Наконец Райнерд поднялся с дивана, замялся, посмотрел сверху вниз на пакеты с картофельными чипсами.
Наблюдая за этим странным поведением, Рисковый подумал, а не входит ли актер в переходную фазу, когда человек, подсевший на мет, может резко соскользнуть с пика гиперактивности всех чувств в туман дезориентации, сопровождаемый полным упадком сил.
Когда вновь прозвенел дверной звонок, Райнерд таки пересек гостиную.
- Наверное, те козлы, что призывают прийти в лоно Иисуса, - раздраженно проворчал он и открыл дверь.
С кресла Рисковый не видел стрелявшего. Услышал быструю последовательность громких: «Бум, бум, бум!» Понял, что стреляли пулями крупного калибра, .357, а то и больше.
Если только адвентисты Седьмого дня не перешли на столь необычный метод увеличения последователей своей секты, Райнерд, похоже, ошибся. В дверь его квартиры позвонили совсем с другой целью.
Рисковый поднялся с кресла при втором «бум», при третьем уже выхватывал пистолет из кобуры.
Смертный, каковыми па поверку оказались и Гейбл, и Богарт, Райнерд отшатнулся от двери, повалился на пол, окрашивая красным черно-белую квартиру, в которой он был такой широкий, такой глубокий, такой живой.
Приблизившись к актеру, Рисковый услышал бегущие шаги в коридоре.
Райнерд получил три пули в мускулистую грудь, одна из которых выбросила ошметки его сердечной мышцы через выходную рану в спине. Умер он еще до того, как коснулся пола.
В смерти синева его широко раскрытых от изумления глаз стала куда менее холодной, чем при жизни. Похоже, сейчас он бы не стал возражать против прихода в лоно Иисуса.
Рисковый переступил через тело, вышел из квартиры. Увидел, что стрелок уже пробежал коридор и теперь спускается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Рисковый бросился в погоню.

Глава 21

День отступал под напором тумана и дождя, но мочь еще не явила залитому водой городу свое суровое лицо.
В западной части города, на улице художественных галерей, дорогих магазинов и ресторанов, где элитарность атмосферы ценилась выше быстроты обслуживания и качества приготовленных блюд, Этан припарковал «Экспедишн» у выкрашенного красным бордюрного камня, двумя колесами в сливной канаве, уверенный в том, что дорожная полиция в проливной дождь выписывает штрафные квитанции за стоянку в неположенном месте с большей неохотой, чем под ясным небом.
Торговые предприятия, расположенные