Рисковый разглядывал переданные ему материалы, Этан рассказал о пяти черных коробках, полученных через службу доставки «Федерал экспресс», и шестой, переброшенной через ворота.
Раз коробки доставлены «Федерал экспресс», отправитель тебе известен.
- Нет. Обратные адреса указывались ложные. Их присылали из разных почтовых отделений, где принимают корреспонденцию для последующей доставки адресатам «Федерал экспресс» или «Юнайтед пост сервис». Отправитель расплачивался наличными.
- И сколько почтовых отправлений получает Ченнинг в неделю?
- Порядка пяти тысяч единиц. Но в основном они приходят на студию, где у него есть офис. Письма просматривает пиаровская фирма и отвечает на них. Его домашний адрес - не тайна, но менее известен.
В конверте лежали шесть компьютерных распечаток фотографий, сделанных цифровой камерой в кабинете 'Этана, первая из которых показывала баночку, стоящую на белой ткани. Рядом с баночкой лежала крышка. А вокруг - содержимое баночки. Двадцать два жучка с оранжевым, в черных точках, панцирем.
- Божьи коровки? - спросил Рисковый.
- Энтомологическое название - Hippodamia convergens, семейство Coccinellidae. Едва ли это имеет какое-то значение, но я посмотрел.
Ну, ты попал, - хмыкнул Рисковый.
- Этот парень думает, что я - Бэтмен, а он Риддлер.
- Почему двадцать два жучка? Число имеет значение?
- Не знаю.
- Ты получил их живыми? - спросил Рисковый.
- Мертвыми. Отправлял ли он их живыми, не знаю, но у меня сложилось ощущение, что умерли они достаточно давно. Панцири в целости и сохранности, а вот нутро ссохлось.
Вторая фотография запечатлела светло-коричневые раковины, с выползающим из них серым желе. Лежали раковины на вощеной бумаге, на которую попали прямиком из черной коробки.
- Дохлые улитки, - пояснил Этан. - Собственно, две еще жили, когда я вскрыл коробку.
- Этот аромат «Шанель» не стала бы выводить на рынок.
Рисковый оторвался от фотографий, чтобы немного подкрепиться.
На третьей фотографии он тоже увидел баночку, из прозрачного стекла, с завернутой крышкой. Этикетки не было, но крышка давала понять, что банка из-под каких-то овощных или фруктовых консервов.
Поскольку фотография не позволяла разглядеть, что находится в банке теперь, Этан пояснил: «В формальдегиде плавали десять кусочков органики светло-розового цвета. По форме - трубчатые. Описать трудно. Похожи на маленьких экзотических медуз».
- Ты отправлял их в лабораторию?
- Да. Когда давали мне ответ, очень странно на меня посмотрели. В баночке содержались обрезки крайней плоти.
Челюсти Рискового замерли, словно во рту у него оказался быстросхватывающийся бетон.
- Крайней плоти взрослых мужчин, не младенцев, - уточнил Этан.
Механически дожевав еду, уже без всякого удовольствия, Рисковый проглотил то, чтобы было во рту, скорчил гримасу.
- Слушай, а много взрослых мужчин делают обрезание?
- Очереди на эту операцию нет, - ответил Этан.

Глава 9

Корки Лапута блаженствовал под дождем.
В блестящем длинном желтом дождевике, в шляпе из желтой клеенки с широкими полями, он сиял, как одуванчик.
В дождевике было много внутренних карманов, глубоких и водонепроницаемых.
Высокие черные резиновые сапоги и две пары носков сохраняли ноги в тепле.
Он жаждал грома.
Мечтал о молнии.
Гак что дожди в Южной Калифорнии, которым обычно недоставало грохота и сверкания, он находил пресноватыми.
Впрочем, ветер ему нравился. Шипящий, ревущий, стреляющий каплями воды, обещающий хаос.
Ветер срывал листья, кружил их в воздухе, потом шнырял в сливные канавы.
И эти листья, в достаточном количестве, могли забить дренажные решетки, что привело бы к затоплению улиц, остановке автомобилей, задержке машин «Скорой помощи», к множеству мелких, но таких желанных несчастий.
В этот залитый дождем день Корки шагал по улицам уютного жилого района в Студио-Сити. Сея беспорядок.
Он не жил в этом районе. И не собирался.
Проживали здесь рабочие, в лучшем случае, менеджеры. Интеллектуала не вдохновило бы такое соседство.
Чтобы побродить по здешним улицам, пришлось добираться сюда на автомобиле.
Напоминая ярко-желтого кенаря, Корки тем не менее не привлекал к себе никакого внимания, в этом напоминая бестелесного призрака, заметить которого дано далеко не всем.
Ему еще не встретился ни один пешеход. И редкая машина проезжала по этим улицам.
Погода