кольца со вкусом лобстера для режущихся зубов? Или чтобы позвонить матери и сказать: «Эй, я тут навалил в подгузник, и мне совершенно не нравится лежать в говне. Глупость.
«Ооодилии-ооодилии-оо», - тренькали телефоны в железнодорожной комнате.
Фрик ненавидел этот звук. Ненавидел еще в шесть лет, а теперь ненависть эта только усилилась. "Ооодилии-ооодилии-оо".
Этот звук могла издавать какая-нибудь пушистая, кругленькая, розовая зверушка, полумедведь, полусобака, в идиотском видеошоу для дошкольников, которые думали, что такие глупые передачи, как «Телепузики» - вершина юмора и совершенства.
Униженный этим звуком, пусть и в железнодорожной комнате никого, кроме него, не было, Фрик повернул два тумблера, отключив подачу электричества к поездам, и снял трубку после четвертого звонка.
- Ресторан «У Боба» на Тараканьей ферме, - ответил он. - Сегодняшнее блюдо дня - сальмонелла на гренке с шинкованной капустой всего за бакс.
- Привет, Эльфрик, - ответил мужской голос.
Фрик то ожидал услышать голос отца. Если бы услышал голос Номинальной матери, то у него точно бы остановилось сердце, и он, уже бездыханный, повалился бы на пульт управления железной дорогой.
Все работники поместья, за исключением, возможно, мистера Хэчетта, скорбели бы о нем. Глубоко, искренне сожалели о его безвременной кончине. Глубоко-глубоко, искренне-искренне. Примерно сорок минут. А потом занялись бы делами, занялись бы подготовкой поминок, на которые получили бы приглашение согни знаменитых или почти знаменитых голливудских пьяниц, наркоманов и жополизов, жаждущих Приложиться губами к золотой заднице Призрачного отца.
Кто вы? - спросил Фрик.
Наслаждаешься игрой в поезда, Фрик? Фрик никогда не слышал этого голоса. Определенно, с ним разговаривал не работник поместья. Следовательно, незнакомец.
Большинство тех, кто работал в поместье, не знали, что Фрик в железнодорожной комнате, а посторонний человек вообще не мог об этом знать.
Откуда вы знаете насчет поездов?
О, я знаю многое из того, что неизвестно другим людям. Так же, как ты, Фрик. Так же, как ты.
Волосы на загривке Фрика встали дыбом, превратились в лес пик.
Кто вы?
Ты меня не знаешь. Когда твой отец возвращается из Флориды?
Если вы так много знаете, может, сами скажете мне?
- Двадцать четвертого декабря. Вскоре после полудня. В канун Рождества, - ответил незнакомец.
Этим он Фрика не удивил. Миллионы людей знали о нынешнем местопребывании его старика и планах Последнего. Всего лишь неделю тому назад Призрачный отец выступил в «Энтетейнмент тунайт», рассказал о фильме, в котором снимается, и о своих планах пронести рождественские каникулы дома. Фрик, я бы хотел стать твоим другом.
- Вы что, извращенец?
Фрик слышал об извращенцах. Черт, скорее всего, встречался с сотнями извращенцев. Он не знал, что они могли сделать с ребенком, не знал, что им нравится делать больше всего, но знал, что они существуют, с их коллекциями заспиртованных детских глаз, с ожерельями из костей своих жертв.
- У меня нет ни малейшего желания причинить тебе вред, - ответил незнакомец. Ничего другого извращенец сказать и не мог. - Совсем наоборот. Я хочу помочь тебе, Фрик.
- Помочь в чем?
- Выжить.
- Как вас зовут?
- У меня нет имени.
- Оно есть у всех, пусть даже это имя - Годзилла.
- У меня его нет. Я - единственный среди множества, без имени. Надвигается беда, юный Фрик, и тебе нужно подготовиться к ее приходу.
- Какая беда?
- Ты знаешь место в доме, где ты можешь спрятаться, чтобы тебя никто не нашел? - спросил незнакомец.
- Странный вопрос.
- Тебе понадобится место, где ты сможешь так спрятаться, чтобы тебя никто не нашел. Никому не известное, очень секретное убежище.
- Спрятаться от кого?
- Этого я тебе сказать не могу. Давай назовем его Чудовищем-в-Желтом. Но убежище тебе понадобится скоро.
Фрик знал, что он должен положить трубку, что это опасно - продолжать разговор с таким психом. Скорее всего, он имел дело с извращенцем, которому каким-то образом посчастливилось раздобыть его телефон, и скоро тот начнет обращаться к нему с неприличными предложениями. Но этот парень на другом конце провода мог оказаться и колдуном, чары которого действовали на расстоянии, или даже злым психиатром, который мог загипнотизировать его по телефону и заставить грабить винные магазины и приносить ему