силой. Когда ты открываешь сердце жалости, когда из жалости вырастает сожаление о содеянном, когда тебя начинают мучить угрызения совести, тогда за угрызениями совести следует искреннее раскаяние, те самые два слова, которые описывают твою душевную боль. В сочетании эти два слова обладают невероятной силой, Данни. И когда они зазвучат в тебе, как бы поздно это ни случилось, какой бы вечной ни казалась окружающая тебя тьма, никакие глупые сделки не могут связывать человека, изменившегося, как ты.
Она улыбается. Улыбка у нее ослепительная.
Лицо.
Ее лицо прекрасно, но в нем он видит другое Лицо, как минутой раньше увидел скрытое лицо Тайфуна, только в этом нет ничего от кошмаров. Такое кажется невозможным, но Лицо… это Лицо в ее лице еще более прекрасно, так прекрасно, что у Данни, не будь он душой, перехватило бы дыхание.
Лицо немыслимой, невообразимой красоты, и одновременно Лицо милосердия, которого он, пусть даже и поднимаясь из бездны, еще не может полностью оценить, но за которое безмерно благодарен.
И тут Данни ждет новый сюрприз: по выражению лица Ханны он осознает, что в нем она видит тоже сияющее, вызывающее благоговейный трепет Лицо, которое он видит в ней, в ее глазах, то есть для нее он светится так же, как для него она.
- Жизнь - длинная дорога, Данни, даже если она быстро обрывается. Длинная и зачастую трудная. Но все это у тебя уже позади. - Она улыбается. - Готовься к новой и лучшей жизни. Ты ведь еще ничего не видел.
Данни слышит мелодичный сигнал. Кабина останавливается.

Глава 95

Этан и Фрик стояли бок о бок у окна в гостиной второго этажа, которую называли Зеленой комнатой по причине понятной всем, кроме дальтоников.
Мин ду Лак верил, что ни один дом таких размеров не может быть местом духовной гармонии, если в нем не будет хотя бы одной комнаты, окрашенной и отделанной исключительно в зеленых тонах. Их консультант по фэн-шуй согласился с этим зеленым декретом,
возможно, потому, что сей тезис являлся составной частью его философии, а может, и по другой причине: знал, что противоречить Мину - себе дороже.
Все оттенки зеленого, воплощенные в стенах, гобеленах, обивке мебели, ковре, - Мин видел в снах. Поневоле приходилось задаваться вопросом, а что он ел перед тем, как ложился в постель.
Миссис Макби называла комнату «отвратительным моховым болотом», разумеется, не в присутствии Мина.
За окном поместье сияло более яркими оттенками зеленого, а над ними простиралось великолепное синее небо, на котором не осталось даже воспоминаний о проливном дожде.
Из окон Зеленой комнаты они могли видеть главные ворота и толпу репортеров, собравшихся на улице. Солнечный свет заливал автомобили, минивэны служб новостей, фургоны телевизионщиков со спутниковыми антеннами.
- Будет цирк, - прокомментировал Фрик.
- Скорее карнавал, - уточнил Этан.
- Шоу уродов.
- Зоопарк.
- Хэллоуин на Рождество, если посмотреть, как эти типы используют нас в телевизионных новостях.
- А ты не смотри, - предложил Этан. - К черту телевизионные новости. И потом, все скоро закончится.
- Как бы не так, - не согласился Фрик. - Шоу будет продолжаться многие недели, о маленьком принце из Голливуда и психе, который едва не добрался до меня.
- Ты считаешь себя маленьким принцем Голливуда? Фрик скорчил недовольную гримасу.
- Так они будут меня называть. Я уже их слышу. Не смогу показаться на публике до пятидесяти лет, но даже тогда они будут щипать мои щеки и говорить, как тревожились за меня.
- Ну, не знаю, - в голосе Этана слышится сомнение. - Думаю, ты переоцениваешь интерес общественности к своей персоне.
Во взгляде Фрика появилась надежда.
- Вы действительно так думаете?
- Да. Я хочу сказать, ты не из тех голливудских детей, которые хотят пойти по стопам родителей.
- Я скорее буду есть червей.
- Ты не играешь эпизодических ролей в фильмах отца. Не поешь и не танцуешь. Никого не пародируешь, не так ли?
- Нет.
- Может быть, ты жонглер или умеешь одновременно удерживать десяток тарелок на десятке бамбуковых шестов?
- Одновременно точно не смогу.
- Фокусы?
- Не умею.
- Чревовещание?
- Не по моей части.
- Слушай, мне уже скучно с тобой. Знаешь, что их больше всего заинтересовало во всей этой истории, на чем они действительно сфокусируют свое внимание?
- На чем? - спросил Фрик.
- На дирижабле.
- Дирижабль