Патрик. Просто держал на руках, вдыхал его запах и иногда целовал в макушку.
– И он умер.
– Да. – Джерри пристально вгляделся в лицо ребенка и придал своему собственному похожее выражение.
– Так что, Джерри, это и есть самая главная причина?
В моем голосе, не знаю откуда и почему, появился слабый намек на эмоцию.
Джерри уловил его.
– Брось пистолет вправо.
Я посмотрел на него с полным отсутствием, будто забыл, что он там.
– Живо. – Джерри разжал кисть руки, и ребенок полетел вниз.
Дэниэль вскрикнула сквозь залепленный рот и стукнулась головой о дробовик.
– Ладно, – сказал я. – Ладно.
Голова мальчика гирей приближалась ко льду, но в последний момент Джерри обхватил пальцами лодыжки ребенка.
Я бросил пистолет в слякотную песочную яму под гимнастическими снарядами.
– Теперь второй, – сказал Джерри и стал раскачивать ребенка из стороны в сторону как маятник.
– Да пошел ты, – сказал я, глядя на рискованные манипуляции с детским тельцем.
– Патрик, – сказал он и поднял брови, – похоже, ты уже вышел из оцепенения. Второй.
Я вытащил пистолет Фила, который он держал в руке, когда Джерри перерезал ему горло, и бросил его рядом со своим.
Оскар, видимо, заметил свою тень, так как она стала двигаться обратно за машину, а его ноги появились между передними и задними шинами.
– В день, когда умер мой сын, – сказал Джерри и, прижав Кэмпбела Роусона к щеке, понюхал его нежное личико, – ничто не предвещало беды. Ему было четыре года, он играл во дворе, шумел, затем... тишина. Заклинило какой-то клапан в мозгу. – Он пожал плечами. – Просто заклинило. А череп наполнился кровью. И он умер.
– Тяжелый случай.
Он одарил меня нежной, доброй улыбкой.
– Если еще раз проявишь ко мне сочувствие, Патрик, я разобью череп ребенка вдребезги. – Он нагнулся и поцеловал Кэмпбела в щечку. – Итак, мой сын был мертв. И я понял, не существует способов предсказать то, что случится, или предотвратить. Бог решил, что Брендан Глинн должен умереть сегодня. Так тому и быть.
– А ваша жена?
Джерри погладил Кэмпбела по волосам, но глаза мальчика оставались закрытыми.
– Моя жена, – сказал он. – Хм-м. Я убил ее, да. Не бог, а я. Не знаю, какие планы были у бога насчет этой женщины, но я их разрушил. У меня были планы по части жизни Брендана, но бог их развеял. Возможно, у него были планы в отношении Кары Райдер, но ему пришлось поменять их, разве нет?
– А Хардимен, – спросил я, – как он пришел к этому?
– Он рассказывал о своем детском открытии по части пчел?
– Да.
– М-м-м. Это были не пчелы. Алек любит все приукрашивать. Я был там, это были комары. На него налетела целая туча, а когда он вышел из нее, я заметил, что в его сознании произошел сдвиг. – Он улыбнулся, а в глазах у него плясали насекомые и чернело бездонное озеро. – После этого между Алеком и мной установились отношения "ученик – наставник", которые позднее преобразились в нечто куда более значительное.
– И он добровольно пошел в тюрьму, чтобы защитить вас?
Джерри пожал плечами.
– Тюрьма ничего не значит для таких, как Алек. Его свобода безгранична, Патрик. Она в его сознании. Решетки не могут сдержать ее. В тюрьме Алек более свободен, чем большинство людей за ее пределами.
– Тогда зачем наказывать Дайандру Уоррен за то, что она послала его в тюрьму?
Он ухмыльнулся.
– Она унизила Алека. При всех. Она дерзнула разобрать его по косточкам перед судом каких-то тупиц. Это было чертовски оскорбительно.
– В таком случае, – моя рука щупала мокрый от бензина снег, – все это вы с Алеком устроили, чтобы "показать" кому? Богу?
– Это, пожалуй, слишком упрощенный подход, но если этой бойкой туфтой ты собираешься кормить средства массовой информации после моей смерти, милости прошу, Патрик.
– Вы собираетесь умереть, Джерри? Когда?
– Как только ты решишь, Патрик. Ты убьешь меня. – Он наклонил голову в сторону полиции. – Либо они.
– А как с заложниками, Джерри?
– Один из них умрет. Как минимум. Ты не сможешь спасти обоих, Патрик. Выхода нет. Прими это как должное.
– Я это сделал.
Дэниэль Роусон впилась глазами в мое лицо, чтобы понять, шучу ли я, но по моему неподвижному взгляду поняла, что нет.
– Один из них умрет, – сказал Джерри. – Мы ведь договорились?
– Да.
Я повел своей левой ногой вправо и назад, затем снова вправо. Надеюсь, для Джерри это был бессмысленный жест. Для Оскара же,