то не мог бы разглядеть, кто находится внутри.
Но вскоре мы поняли, что это работает против нас, так как перестали хорошо различать как сам бар, так и вход в жилище Джерри. Обогреватель в машине не работал, и сырой холод пробирал меня до костей. Я приоткрыл свое окно, Фил тоже, и мне пришлось локтем вытирать конденсат, пока наконец входные двери Джерри и его бара, пусть не очень четко, но появились вновь.
– Ты уверен, что именно Джерри работает с Хардименом? – спросил Фил.
– Нет, – ответил я. – Но похоже на то.
– Тогда почему не позвать полицию?
– А что мы им скажем? Пара бандюг со свежими дырками в головах сказали нам, что Джерри – плохой?
– Тогда может, ФБР?
– Та же штука. Никаких доказательств. Если это все-таки Джерри, и мы спугнем его раньше времени, он может ускользнуть снова, залечь на дно и будет себе потихоньку убивать детей-беглецов, которых никто не ищет.
– В таком случае, зачем мы здесь?
– Затем, что, если он что-то предпримет, неважно что, я хочу быть свидетелем, Фил.
Фил вытер свою сторону ветрового стекла и выглянул в направлении бара.
– Может, стоит войти туда и задать пару вопросов.
Я взглянул на него.
– Ты что, идиот?
– А что?
– Потому что, если это он, нам конец, Фил.
– Нас двое, Патрик. И мы вооружены.
Я видел, что он старается уговорить себя, подкрепиться мужеством, необходимым, чтобы войти в эту дверь. Тем не менее он был далек от реальных действий.
– Это просто напряжение, – сказал я. – От ожидания.
– Ты о чем?
– Иногда оно гораздо мучительнее, чем любая драка, потому что когда действуешь, у тебя исчезает ощущение, что тебе надо лезть из кожи вон.
Фил кивнул.
– Да, ощущение не из приятных.
– Проблема в том, Фил, что, если Джерри тот самый убийца, противостояние будет гораздо труднее, чем ожидание. Он убьет нас, вооружены мы или нет.
Фил сделал глоток, затем кивнул.
С минуту я неотрывно смотрел на вход в бар. За то время, что мы вели наблюдение, никто не входил и не выходил, а это было более чем странно, учитывая, что дело было за полночь в нашей округе. Мощный поток воды, шириной с целый дом, прокатился по улице с пеной по краям, а вдали завывал ветер.
– Сколько человек? – спросил Фил.
– Что?
Фил кивнул головой в направлении "Изумруда".
– Если это он, сколько человек, думаешь, он убил? За всю свою жизнь? Если брать во внимание, что он убивал всяких бродяг и наверняка без счету тех, о ком никто и не знал...
– Фил.
– Да?
– Я немного нервничаю. Есть вещи, о которых мне не хотелось бы говорить именно сейчас.
– О! – Он почесал щетину под подбородком. – Ладно.
Я наблюдал за баром, отсчитывая уже вторую минуту. И все же никто не вошел и не вышел.
Зазвонил мой мобильный телефон, мы с Филом так резко повернули головы, что стукнулись о крышу.
– Господи, – сказал Фил.
Я включил телефон.
– Алло.
– Патрик, это Девин. Где ты?
– В своей машине. Что случилось?
– Только что беседовал с Эрдхемом из ФБР. Он получил пробные отпечатки с паркетной доски в твоем доме, где был спрятан один из жучков.
– И? – Кислород, циркулирующий по моему телу, замедлился почти до полной остановки.
– Это Глинн, Патрик. Джерри Глинн.
Я смотрел в запотевшее стекло и едва различал контуры бара, но тут вдруг отчетливо ощутил страх, какого не испытывал ни разу в жизни.
– Патрик? Ты на месте?
– Да. Послушай, Девин, я нахожусь сейчас у бара Джерри.
– Что ты сказал?
– Ты меня слышал. Я пришел к тому же выводу час назад.
– Нет, Патрик! Уезжай оттуда. Сию минуту. Не мешкай, черт возьми. Уезжай.
Я хотел бы. Видит бог, хотел бы.
Но вдруг Джерри сейчас дома и пакует сумку с ножами для колки льда и острыми лезвиями, готовясь к охоте на новых жертв...
– Не могу, Дев. Если он куда-то отправится, я последую за ним.
– Нет, нет и нет. Нет, Патрик. Слышишь? Убирайся оттуда ко всем чертям.
– Не могу, Дев.
– Черт! – Слышно было, он обо что-то ударился. – Ладно, выезжаю к тебе с подмогой. Понял? Сиди тихо, мы будем минут через пятнадцать. Если он выйдет, звони по этому номеру.
Он дал номер, и я нацарапал его на обратной стороне щитка.
– Поспеши, – сказал я.
– Уже бегу. – Он повесил трубку.
Я посмотрел на Фила.
– Все верно, это Джерри.
Фил смотрел на телефон в моей руке, и лицо его выражало отвращение и отчаяние одновременно.
– Помощь уже в пути? – спросил он.
– Уже в пути.
Стекла окон запотели