давление. Хорошо, я пущу этот слух. К вечеру весь Форт-Фаррелл будет знать, что ты Грант.
- Нет, - резко сказал я. - Не так. Вы имен не называйте. Просто говорите - парень, который выжил после катастрофы, и все. Мак явно был в недоумении, поэтому я продолжал:
- Мак, я не знаю, Грант я или Фрэнк Трэнаван. Так? Пусть себе Булл Маттерсон думает, что я Грант, но я хочу, чтобы выбор оставался открытым. Может быть, наступит момент, когда я преподнесу ему сюрприз.
- Это хитро, - сказал Мак восхищенно. Он посмотрел на меня понимающе и добавил: - Значит, ты настроен решительно, сынок?
- Да, я настроен решительно.
- Ну и хорошо, - сказал он сердечно. Потом, как бы вспомнив, спросил: - А как Клэр?
- Прекрасно.
- Ты, наверное, основательно прошелся по ее владениям?
- Прошелся, - ответил я безразличным тоном. - Я уверен, что там нет ничего стоящего. Пришлось поработать две недели.
Мак, по-моему, собирался продолжать свои расспросы, но я предпочел от них уклониться и сообщил:
- Ну, я поехал к плотине. Увидимся вечером. И, пожалуйста, сделайте все точно.
Я влез в свой джип. А Мак остался в некотором недоумении.

6

Мак был прав, когда говорил, что у Корпорации Маттерсона нелады с генераторами. Хотя эта гидроэлектростанция не столь велика, как станция на Пис-ривер, но все же турбины к ней были приличных размеров, и их транспортировка по проселочным дорогам оказалась делом исключительно трудным. Их выписали из Штатов, и пока они шли по железной дороге, особых хлопот не доставляли, но потом началось...
Я едва сдержал взрыв хохота, когда проезжал мимо турбинного зала внизу ущелья. Большой лесовоз, груженный арматурой, почти утонул в грязи, и его окружила толпа рабочих, исходивших потом и руганью. Другая группа, барахтаясь в море жидкой глины, наводила гать к турбинному залу, до которого всего-то оставалось ярдов двести.
Я остановился и наблюдал этот спектакль. Да, монтажникам не позавидуешь: дотащить все эти конструкции к месту в сохранности было адской задачей. Посмотрев на небо и увидев, как с запада, со стороны Тихого океана, надвигаются дождевые облака, я подумал, что один хороший ливень осложнит работу раз в десять.
На дороге показался джип и, заскользив по грязи, остановился. Из него выбрался Джимми Вейстренд и подошел ко мне:
- Какого дьявола ты тут делаешь?
- Развлекаюсь, - ответил я, показав на застрявший грузовик.
Его лицо потемнело.
- Тебя сюда никто не звал, - сказал он грубо. - Проваливай.
- А ты консультировался с Буллом Маттерсоном по этому поводу? - спросил я спокойно. - А Говард тебе разве ничего не говорил?
- А, черт! - воскликнул он раздраженно. Его, конечно, подмывало прогнать меня отсюда, но Булла он боялся больше, чем меня.
Я сказал ему почти нежно:
- Один твой неверный шаг, Джимми, и Буллу Маттерсону вручат повестку в суд. Это обойдется ему дорого, и ты можешь держать пари на свой последний цент, - если он у тебя, конечно, сохранится, - что это отразится на твоем кармане. Тебе лучше всего поставить на то, чтоб заниматься своим делом и расхлебать вон ту кашу до повторного дождя.
- Повторного дождя? - изумился он. - Никакого дождя еще не было.
- А откуда же взялась эта грязь?
- Откуда я знаю, черт побери! - огрызнулся он. - Взялась и взялась. - Он уставился на меня. - Какого черта я тут с тобой тяну резину? - Он повернулся и зашагал к джипу. - Запомни, - прокричал он оттуда, - не балуй, а то мы тебя высечем!
Я проводил его взглядом и стал с интересом рассматривать глину. На вид в ней не было ничего особенного. Я наклонился, взял щепотку и растер ее между пальцами. Глина была мягкой, лишенной зернистости и скользкой, как мыло. Она послужила бы хорошей смазкой буров для нефтяных скважин. Маттерсон мог бы подзаработать на ней, продавая ее в бутылках. Я попробовал ее кончиком языка. Привкуса соли не оказалось, но я его и не ожидал, так как человеческий язык - инструмент недостаточно надежный.
Я еще понаблюдал, как скользят на глине люди, потом подошел к своему джипу и достал из него пару колб. Зайдя в самую гущу грязи и основательно при этом перепачкавшись, я наклонился и наполнил колбы сероватой, тягучей массой. Затем, вернувшись к джипу, я тщательно упаковал их и двинулся вверх по ущелью.
На его склонах и на дороге, карабкавшейся по ним, грязи не было. Работа над плотиной завершалась,