в течение последних трех дней. Я этого тоже не люблю. И он получил, что ему причитается.
По тому, как она оскалила зубы, я решил, что она собирается меня укусить.
- Вы - варвар, вы даже не дали ему возможности вам ответить. Я оставил это без внимания. Я бывал в разных заварушках и не настолько глуп, чтобы давать такие возможности другим. Пусть этим занимаются спортсмены, которые как раз и зарабатывают тем, что позволяют вышибать из себя мозги.
Она опустилась на колени перед распростертым телом.
- Джимми, Джимми, ну как ты? - Затем взглянула на меня. - Вы, должно быть, сломали ему челюсть.
- Нет, - сказал я. - Не так уж сильно я его ударил. Ну, пострадает духом и телом несколько дней, и все. - Я взял кружку, зачерпнул из ручья воды и вылил ее на лицо Джимми. Он пошевелился и застонал. - Через несколько минут он встанет. Отведите его к себе и скажите ему, чтобы он перестал бегать за мной с ружьем, а не то я убью его.
Она сердито засопела, но ничего не сказала. Джимми очнулся и смог нетвердо стать на ноги. Его взгляд в мою сторону был исполнен неприкрытой ненависти. Я сказал:
- Когда вы уложите его, мисс Трэнаван, рад буду повидать вас вновь. Я буду на этом же месте.
Она повернула ко мне удивленное, вспыхнувшее лицо:
- Почему это вы думаете, что я захочу вас снова увидеть?
- Потому что я знаю, где хоронят мертвых, - сказал я вежливо. - И не бойтесь. Я никогда не поднимаю руку на женщин.
Я мог бы поклясться, что она произнесла несколько слов из лексикона лесорубов, но сделала это вполголоса, и я их не расслышал. Затем она подала Джимми руку, и они, пройдя мимо знака, скрылись из виду. К этому моменту кофе весь выкипел, и я, выплеснув остатки, принялся готовить новую порцию. Взглянув на небо, я обнаружил, что день на исходе и пора подумать о ночевке.
Когда сгустились сумерки, я заметил ее фигуру среди деревьев, она возвращалась. Я сидел, удобно устроившись спиной к огню, и обрабатывал жирный кусок утки, поджаренной мною на вертеле. Она подошла, остановилась прямо передо мной и резко спросила:
- Что вам здесь нужно на самом деле? - Я взглянул на нее.
- Хотите поесть? - Она нетерпеливо отмахнулась. - Жареная утка, свежий хлеб, сельдерей, горячий кофе, по-моему, неплохо, а?
Она присела на корточки рядом со мной.
- Это я приказала Джимми следить за вами. Я знала о вашем приходе. Но я не велела ему заходить на землю Маттерсонов. И о ружье ничего не говорила.
- А может, и следовало бы, - заметил я. - Может, следовало сказать так: "Джимми, не бери с собой ружье!"
- Я знаю, Джимми немного диковат, но это не извиняет того, что вы сделали.
Я взял кусок хлеба из глиняного очага, положил его на деревянную тарелку.
- Вам когда-нибудь приходилось смотреть в направленное на вас оружейное дуло? Довольно-таки неприятное ощущение, а я человек нервный и в такие моменты теряю над собой контроль. - Я протянул ей тарелку. - Немного утки?
Ее ноздри почуяли аромат жареного мяса, и она засмеялась.
- Ладно, купили меня. Пахнет действительно вкусно. Я начал разрезать утку.
- С Джимми ничего страшного не случилось, если не считать, конечно, оскорбленного самолюбия. Если он будет продолжать ют так носиться по лесам с ружьем, в один прекрасный момент он ухлопает кого-нибудь, и его повесят. Так что я спас ему жизнь. А кто он?
- Один из моих людей.
- Значит, вы знали о моем приходе сюда, - произнес я задумчиво. - Да, новости распространяются здесь быстро, особенно если учесть, что населения здесь раз, два и обчелся.
Она выбрала на тарелке кусочек грудки и отправила его в рот.
- Обо всем, что касается меня, я должна знать. У-у, это и впрямь вкусно!
- Ну, повар из меня никудышный, - сказал я. - На свежем воздухе все кажется вкусным. А каким образом я касаюсь вас?
- Вы работаете на Маттерсона. Вы были на моей земле. Это касается меня.
Я сказал:
- Когда я подписывал контракт на эту работу, Говард Маттерсон немного поспорил с человеком по имени Доннер. Он сказал, что уладил какой-то вопрос с некоей Клэр, то есть, по всей вероятности, с вами. Ну и что? Уладил?
- Я не виделась с Говардом Маттерсоном уже месяц и предпочла бы вообще с ним не встречаться.
- Вы не можете меня винить в том, что я не знаю всех обстоятельств. Я был уверен в том, что дело это чистое. Да, Маттерсон странно ведет свои дела.
Она взяла утиную ногу и стала аккуратно