это довольно сложно.
Он помолчал, видимо, не зная, с чего начать, затем заговорил:
- Люди сейчас стали другие по сравнению с прошлым, особенно молодежь. Раньше можно было легко отличить богатого от бедного по одежде, теперь - нет. А о юнцах и студентах и говорить нечего. Ну вот. В том "кадиллаке", который разбился, находилось четверо: Джон Трэнаван, его жена и двое молодых людей - Фрэнк Трэнаван и Роберт Бойд Грант, оба студенты. Фрэнк был сыном богача, а Роберт - забулдыга, если не сказать больше. Но по одежде они не отличались. Знаете, студенты ведь часто стремятся к какому-то единому стилю - скажем, джинсы, рубашки с открытым воротом. Вот так были одеты и те двое. Пиджаков на них не было.
Я медленно произнес:
- Мак, к чему ты клонишь?
- Ладно, выложу сразу, - сказал он. - Почему ты считаешь, что ты Роберт Бойд Грант?
Я открыл было рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его.
Он улыбнулся насмешливо.
- Только потому, что кто-то это сказал тебе, но не потому, что ты сам в этом уверен.
Клэр недоверчиво спросила:
- Вы что же, намекаете, что он, возможно, Фрэнк Трэнаван?
- Возможно, - сказал Мак. - Понимаете, я никогда не был падок на всю эту психиатрическую чепуху. Фрэнк был хорошим парнем, и ты, Боб, такой же. Я наводил справки о Гранте и пришел к выводу, что подобного сукина сына я в жизни своей не встречал. Для меня то, что ты Грант, - форменная бессмыслица. Твой психиатр, этот Саскинд, все очень здорово разъяснил с помощью теории раздвоения личности, но мне на нее наплевать, черт побери! Я считаю, что ты Фрэнк Трэнаван, и все тут, ты тот же парень, только так вот случилось, что ты потерял память.
Я был ошеломлен. Через некоторое время мой мозг бешено заработал. Я сказал:
- Спокойно, Мак, спокойно. Саскинд не мог допустить такой ошибки.
- А почему, собственно? - заявил Мак. - Не забывай, ему ведь сказали, что ты - Грант. Ты должен представлять себе, как это все происходило. Опознавал тело не кто иной, как Маттерсон, и он определил их как тела Трэнаванов. Естественно, что в отношении Джона и его жены он ошибиться не мог, а мертвого юношу он назвал Фрэнком. - Он хмыкнул. - Я видел фотографию этого трупа, и как он сумел его опознать, черт его знает.
- Но ведь должны же существовать более надежные способы опознания трупов, - сказала Клэр.
Мак взглянул на нее скептически.
- Ты, я думаю, не знаешь, что такое действительно серьезная автомобильная катастрофа, да еще сопровождающаяся пожаром. Вот Боб получил ожоги, изменившие его до неузнаваемости. Но он хоть остался жив. А другой парень был сожжен, он погиб. Обувь с их ног слетела, часы тоже исчезли, рубашки обратились в золу. Джинсы были одинаковые. Оба были крупными ребятами, примерно одинаковой комплекции.
- Да нет, это смешно, - сказал я. - Как же я мог сохранить какие-то знания по геологии, если б не учился на геолога, как Грант.
Мак кивнул.
- Это верно, - он наклонился ко мне и похлопал меня по колену. - Но ведь и Фрэнк Трэнаван занимался геологией.
- Боже мой! - воскликнул я. - Вы заставляете меня поверить в эту безумную историю. Значит, они оба учились на геолога! Может, они знали друг друга?
- Не думаю. Грант занимался в университете Британской Колумбии, а Трэнаван - в университете в Альберте. Скажи мне, Боб, прежде чем я продолжу, есть ли в той информации, которой ты располагаешь, хоть что-нибудь, что противоречило бы моей идее? Можешь ли ты привести хоть одно твердое доказательство того, что ты Грант, а не Фрэнк Трэнаван?
Я стал размышлять над этим, пока не заныло в висках. С тех пор, как мною занялся Саскинд, я знал, что я - Грант, но только потому, что мне это сообщили. Прибегая к каламбуру, можно сказать, что мне гарантировали, что я Грант. И теперь я испытывал потрясение от того, что мое знание оказалось поколебленным. Как я ни старался, я и в самом деле не сумел обнаружить ни одного реального довода в пользу того или другого решения.
Я покачал головой.
- Нет, с моей точки зрения, я не вижу никаких доказательств.
Мак сказал мягко:
- А это ведет к очень странной ситуации. Если ты - Фрэнк Трэнаван, то ты наследник Джона, что ставит Булла Маттерсона в чертовски затруднительное положение. Вопрос о судьбе состояния Джона возвращается на исходные позиции. Вероятно, Маттерсон как-то сможет убедить суд признать его договор с Трэнаваном, но