все еще продолжал цепляться за землю и кричать. Новак повернулся к нему.
- Ради Бога, заткнись, - рявкнул он. - Ты же спасся. - Но Бурке не обратил внимания на его слова.
Выше на дороге стукнула дверь машины, и появился полицейский, глядевший в нашу сторону с таким выражением лица, словно не верил своим глазам.
- Что случилось? - спросил он.
- Мы рванули слишком много аммонала, - прокричал Новак с насмешкой. Он подошел к Бурке и стукнул его по голове. Вопли неожиданно прекратились, но тот продолжал всхлипывать.
Полицейский спустился к нам.
- Вы откуда? - спросил я его.
- Мы едем сверху из долины Кинокси, - ответил он. - Я везу арестованного в Форт-Фаррелл.
- Говарда Маттерсона?
Он кивнул. Я сказал ему:
- Держите покрепче этого негодяя. Езжайте скорее вниз, найдите там капитана Краппера, если он жив. - Я увидел еще одного полицейского на дороге. - Сколько вас всего?
- Нас четверо, плюс Маттерсон.
- Вы, наверное, будете нужны на спасательных работах, так что не задерживайтесь.
Полицейский посмотрел на Новака, поддерживавшего Бурке.
- Ну, вы тут справитесь?
Меня подмывало поехать с ними вниз, но Бурке сам двигаться был не в состоянии, а Новак не мог нести его в одиночку.
- Справимся, - сказал я.
Он повернулся, и в этот момент раздался какой-то стон, словно от страшной боли. Сначала я решил, что это застонал Бурке, но звук повторился, на этот раз сильнее, и прокатился по долине.
Это стонала плотина под напором воды, и я понял, что это означает.
- Боже мой! - прошептал я.
Новак подхватил Бурке и начал карабкаться с ним по склону. Полицейский тоже бросился вверх, словно за ним гнались черти. Я подбежал к Новаку, чтобы помочь ему.
- Отойди, - прохрипел Новак, - не глупи, ты все равно не сможешь помочь.
В самом деле, двое не смогут тащить человека вверх по склону быстрее, чем один, так что я просто держался за Новаком, чтобы помочь ему, если он оступится. Шум со стороны плотины усиливался, появились странные потрескивания, похожие на взрывы. Я оглянулся через плечо и увидел нечто невероятное: вода била из-под плотины фонтаном высотой в сто футов, и водяная пыль от него ложилась на мое лицо.
- Она подается! - закричал я и, обхватив одной рукой ствол дерева, другой схватил Новака за пояс.
Послышался громкий хруст, и на поверхности плотины появилась трещина, зигзагом прочертившая ее сверху донизу. Плывучая глина ушла из-под плотины, и воды озера Маттерсона вымывали ее опору, не оставляя ничего, что держало бы огромный вес.
Еще одна трещина появилась в плотине, и затем все массивное сооружение стало подаваться под колоссальным напором плотной стены воды. Большой кусок железобетона, весивший никак не меньше пятисот тонн, был вырван из тела плотины, подброшен в воздух и, кувыркаясь, грохнулся в море грязи внизу. Секунду спустя через него уже перекатывался вал, несшийся из озера.
И рядом были мы.
Мы не успели пройти вверх по склону еще хоть несколько шагов, и поток, быстро поднимаясь, накрыл нас. Я набрал в легкие воздуха, чтобы не захлебнуться, но, когда вода сбила с ног Новака, я почувствовал, что меня может разорвать пополам. Одной рукой я, схватив Новака за ремень, держал вес двух человек, и мне казалось, что руку вот-вот оторвет, а другой, до боли напрягая мускулы, держался за дерево. Когда я наконец смог глотнуть воздуха, легкие мои готовы были разорваться.
Первый большой вал заполнил долину от края до края слоем воды глубиной в сто футов, но он быстро прошел, устремившись на юг. Мне стало легче - это полицейский взял на себя Новака. Тот мотал головой и задыхался.
- Я не мог ничего поделать, - с отчаянием воскликнул он. - Я не мог его больше держать.
Бурке не было видно.
Внизу текла только что образовавшаяся новая река. Это был теперь немного успокоившийся, но неумолимый поток, в триста футов шириной и пятьдесят глубиной, несший многие миллионы галлонов воды. Теперь он постепенно, час за часом, будет убывать, пока не исчезнет с лица земли озеро Маттерсона и не побежит опять ручей, именуемый рекой Кинокси, который вытекал из этой долины в течение последних пятнадцати тысяч лет.
Пошатываясь, я выбрался на дорогу, с наслаждением ощущая под ногами замечательную твердую почву. Я оперся на полицейский автомобиль, и судорога от только что пережитого сотрясла все мое тело. В этот момент я почувствовал, что