жена, - событие случайное. Целью был не Джон, целью был Фрэнк!
Меня вдруг охватил озноб - в этой большой, теплой, с батареями центрального отопления комнате, - озноб ужаса. Я посмотрел на Люси Эдертон. На ее лице ничего не отразилось, словно все, что было сказано, не касалось ее ни в малейшей мере. И то, что в машине еще оказался некий попутчик Грант, тоже было случайным событием, не имевшим никакого значения.
Маттерсон вздохнул:
- Итак, Люси подбила. Говарда на это дело, причем, я полагаю, без особого труда. Он всегда был слабовольным и испорченным мальчишкой. Они взяли мой "бьюик", последовали за Трэнаванами по Эдмонтонской дороге и столкнули их со скалы вниз умышленно и хладнокровно, воспользовавшись тем, что Джон знал и мою машину, и их самих.
Я выдавил из себя:
- Кто вел машину?
- Не знаю. Никто этого теперь не скажет. "Бьюик", конечно, пострадал, и скрыть от меня это было невозможно. Все стало ясно, как дважды два. Я припер Говарда к стенке, и он потек, как мокрый бумажный пакет.
На некоторое время старик замолчал. Потом сказал:
- Что я мог сделать? Ведь это мои дети! - В голосе его зазвучали умоляющие ноты. - Разве отец отдаст своих детей в руки судей за убийство? И я стал их соучастником. - Теперь он заговорил тоном самоосуждения. - Я стал их покрывать, прости меня Бог. Я скрыл их за стеной из моих денег.
Я спросил:
- Это вы посылали деньги в госпиталь, чтобы помочь Гранту?
- Мое сердце разрывалось, - сказал он. - Я не хотел, чтобы на моей совести оказалась еще одна смерть. Да, я посылал деньги, это все, что я мог сделать. Но я, кроме того, не хотел терять тебя из виду. Я знал, что ты лишился памяти, и до смерти боялся, что она вернется к тебе. Я нанял частного детектива следить за тобой, но он как-то упустил тебя. Наверное, когда ты сменил имя. - Его руки судорожно хватали одеяло. - И я боялся, что ты можешь начать свое расследование в попытке вернуть себя. Я должен был как-то действовать, и я решил избавиться от имени Трэнавана: странное имя и легко западает в память. Джон и его семья были единственными Трэнаванами в Канаде, за исключением Клэр, и я знал, что, если ты наткнешься на это имя, ты можешь им заинтересоваться, и я постарался уничтожить его. Как ты на него вышел?
- Трэнаван-парк, - ответил я.
- Ах, да, - он усмехнулся. - Я и его хотел переименовать, но эта старая кляча, Давенант, не дала. Она, пожалуй, единственный человек в Форт-Фаррелле, который ни черта не боится меня. Независимый источник дохода, - пояснил он. - Как бы то ни было, я продолжал строить свою компанию. Бог его знает, для чего, но в то время это мне представлялось самым важным делом. Мне очень недоставало Джона, он всегда был мозгом нашего предприятия, но тут мне попался Доннер, и дела наши пошли очень успешно.
Судя по тону, каким он это говорил, раскаяния в том, как он вел свои дела, у него не было. Он оставался таким же крутым, неразборчивым в средствах, хотя по-своему и честным. Послышался звук быстро подъехавшего автомобиля: шелест гравия, скрип тормозов. Я обратился к сестре:
- Все записали?
Она посмотрела на меня несчастными глазами.
- Да, но лучше б всего этого не было.
- Я тоже этого хочу, дитя мое, - сказал Маттерсон.
- Мне бы следовало самому прикончить эту парочку двенадцать лет тому назад. - Он протянул руку и дернул меня за рукав. - Ты должен остановить Говарда. Я знаю его. Он теперь будет убивать, пока с ним не покончат. Он легко теряет голову и совершает ужасные ошибки. Он будет убивать и убивать, думая, что находит выход из положения, и не соображая, что увязает все глубже.
Я сказал:
- Оставим это сержанту Гиббонсу, он все-таки профессионал.
Внизу раздался стук в дверь. Я кивнул сестре.
- Пойдите встретьте его. Я не могу отлучаться, пока она здесь.
Я имел в виду Люси Эдертон, с которой не спускал глаз. Ее лицо продолжало спазматически дергаться. Когда сестра вышла, я обратился к ней:
- Так, Люси. Где они? Где Клэр Трэнаван и Мак Дугалл?
Холодок пробежал у меня по спине. Я боялся за них, боялся, что эта безумная женщина убила их. Маттерсон вяло пробормотал:
- Господи, еще кто-то?
Я не ответил ему.
- Люси, где они? - повторил я. У меня не было к ней жалости, я знал, что пойду на все, чтобы вырвать у нее ответ. Я вытащил охотничий нож. - Если ты мне не скажешь, Люси, я выпотрошу тебя так же, как