именно нужно?
- Примерно десятилетней давности.
- Они уже переплетены в отдельные тома. Вам придется зайти внутрь, - и состроила гримасу.
Я вошел вслед за ней в пропыленную комнату.
- Вам какой день нужен?
Назвать этот день для меня не составляло никакого труда - каждый ведь помнит день своего рождения.
- Вторник, четвертого сентября тысяча девятьсот пятьдесят шестого года.
Она глянула на верхнюю полку и смущенно сказала:
- Это там, высоко, я сама не достану.
- Разрешите мне, - сказал я и снял с полки том, по весу и размеру равный десятку Библий. Где уж ей было справиться с этой громадиной, наверное, равной ей самой по весу.
Она предупредила:
- Вам придется читать его здесь. И не делайте вырезок, это наши контрольные экземпляры.
- Не буду, - пообещал я и положил том на стол. - У вас тут свет есть?
- Конечно. - Она щелкнула выключателем и вышла.
Я пододвинул стул и открыл тяжелую обложку тома. В нем содержались номера "Форт-Фарреллского летописца" за два года - сто четыре свидетельства о здоровье и болезнях местного общества, о рождении и смерти, о радостях и печалях, хотя, если вдуматься, не столь уж пока многочисленных, преступлениях, о добрых делах. Добрых дел могло бы быть и побольше, но они ведь обычно и не стремятся быть на виду. Словом, это была типичная провинциальная газета.
Я нашел выпуск за седьмое сентября - конец той недели, на которой произошла катастрофа. Одновременно я страшился того, что ничего не найду. Но вот оно, прямо на первой же странице, кричащими жирными буквами на желтом газетном листе: ДЖОН ТРЭНАВАН ПОГИБАЕТ В АВТОКАТАСТРОФЕ.
Хоть я и знал эту историю наизусть, я внимательно прочел газетную заметку и нашел в ней некоторые подробности, неизвестные мне раньше. Сама по себе история была проста, к сожалению, банальна и не заслуживала такого, как здесь, крупного заголовка; насколько я помню, в ванкуверской газете ей отвели четверть колонки внизу второй страницы и всего лишь параграф - в Торонто.
А дело заключалось вот в чем. Джон Трэнаван был могущественной фигурой в Форт-Фаррелле, старшим партнером в фирме Трэнавана и Маттерсона. Внезапно Бог-отец скончался, и весь Форт-Фаррелл погрузился в скорбь. Скорбь глубокую, откровенную, черным по белому.
Джон Трэнаван (56 лет) ехал из Доусон-крика в Эдмонтон со своей женой Анной (возраст не приводится) и сыном Фрэнком (22). Они ехали в новой машине мистера Трэнавана, "кадиллаке", но эта сверкающая новая игрушка в Эдмонтоне так и не появилась. Вместо этого она очутилась у подножия двухсотфутовой крутой скалы вблизи от дороги. Следы от колес и царапины на стволах деревьев свидетельствовали, как все произошло. "Возможно, - заявил следователь, - автомобиль вышел из-под контроля из-за большой скорости. Но ничего нельзя утверждать наверняка".
"Кадиллак" представлял собой груду искореженного, обгоревшего металла. Тела троих Трэнаванов изуродованы. Все они погибли. К тому же оказалось, что в машине присутствовал четвертый пассажир, молодой человек, по имени, как выяснилось позже, Роберт Грант. Он был еще жив, хотя сильно обожжен, с разбитым черепом и многочисленными переломами костей. По всей вероятности, этого Гранта мистер Трэнаван по доброте душевной подобрал где-то на пути от Доусон-крика к месту катастрофы. Предполагалось, что он не выживет - слишком уж тяжелое состояние.
Весь Форт-Фаррелл, более того - вся Канада, писал автор заметки, скорбят по поводу ухода Джона Трэнавана и сожалеют о конце славной эпохи. Связь Трэнавана с городом тянулась с героических времен лейтенанта Фаррелла. И прискорбно (лично для автора), что имя Трэнаван не унаследуется по мужской линии. Существовала, однако, некая мисс К.Т. Трэнаван, племянница, обучавшаяся в Лозанне (Швейцария). Выражалась надежда, что трагедия, смерть любимого дяди, не помешает ей завершить образование, которое дядя стремился ей дать.
Я откинулся на спинку стула. Так. Трэнаван, значит, был партнером Маттерсона, разумеется, не того, с кем я разговаривал, этот слишком молод. В момент катастрофы Маттерсону было около двадцати, словом, примерно столько же, сколько и погибшему молодому Трэнавану. А теперь я в таком же возрасте. Итак, существовал еще Маттерсон, скорее всего отец Говарда, который и сделал сына коронованным принцем маттерсоновской империи, если, конечно, тот вступил в права наследства.
Я