товара совсем другого качества - шелковых галстуков ручной работы, а не того ширпотреба из полиэстера, с которым я имел дело раньше. Конечно, розничная наценка на ремесленные изделия выше, чем на фабричные, и, потеряв в объеме продаж, я выигрывал на разнице между себестоимостью и продажной ценой. Таков, во всяком случае, был мой замысел.
- А что пошло не так?
- Не было того спроса на дорогие галстуки, на который я рассчитывал. Рынок оказался заполнен, и мне никак не удавалось продвинуть свой товар. Может, я не туда смотрел или просто взялся не за свое дело.
- Но в любом случае ты задолжал банку?
- Да.
- Сколько ты им должен?
- Очень много. Правда, большую часть долга мне удалось погасить, продав вторую машину, перезаложив дом и сбросив часть акций, но я все равно еще должен изрядную сумму.
- Сколько, отец?
Роберт не хочет отвечать. Ред молчит, надеясь, что это вынудит отца заговорить.
Отец уступает.
- Двадцать две тысячи.
- И сколько времени дал тебе банк, чтобы найти их?
- Несколько дней. Начало следующей недели. Не больше. - Роберт качает головой. - Я думаю, им осточертело давать отсрочки.
- И есть у тебя соображения насчет того, где раздобыть эти деньги? Я слышал, ты сегодня утром говорил по телефону насчет нескольких предложений, которые обдумываешь.
- А, это. - Роберт тяжело сглатывает. - Пустая болтовня. Боюсь, с идеями у меня глухо.
- Значит, ты не знаешь, где взять деньги.
- Нет. Наверное, нет.
- Наверное или нет?
- Господи, Ред. Нет. Категорически нет.
- И что будет?
- Надо полагать, меня объявят банкротом.
- Значит, тридцать штук Ричарда Логана пришлись бы весьма кстати?
Ред роняет это как бы невзначай, не меняя тона или тембра голоса, и Роберту требуется секунда или две, чтобы отреагировать.
- Редферн! Я никак не могу взять эти деньги. Это было бы неприлично!
- Почему?
- Это грязные деньги, Ред. Ты должен понимать.
- О да, я это понимаю. Но я сомневаюсь, что это поймут твои банкиры.
- Нет. Никоим образом. Лучше стать банкротом, чем спасти бизнес такой ценой. Я не пойду на это.
- Да будет тебе, папа. Ты еще скажи, что даже не думал об этом.
- Конечно нет.
- То есть ты утверждаешь, что за все время нашего сегодняшнего разговора ты ни о чем подобном не думал?
- Нет. Ни о чем таком. С чего вообще тебе это пришло в голову?
- Да с того, что до поры до времени вы с мамой нападали на меня одинаково рьяно, но как только речь зашла о награде, ты вдруг затих, как мышка. И я знаю, о чем ты подумал. Это было написано у тебя на лице.
- Почему же ты сразу ничего не сказал?
- Я так разозлился на маму, что и сам не сразу сообразил. До меня дошло, только когда я уже находился на полпути к Кембриджу. Но и додумавшись сразу, я не смог бы предложить это при маме - ты же сам видел, как она реагировала на саму мысль о возможности принять награду. Она бы так разошлась, что хоть удавись.
Роберт слабо улыбается.
- Я бы не стал высказываться таким образом, но, да, скорее всего, мы имели бы что-то в этом роде.
- Вот почему я хотел поговорить с тобой один на один.
- В этом есть смысл, Ред, но все равно это... неправильно.
- Почему? Раз уж так случилось, почему бы нам не извлечь из этого хоть какую-то пользу? Почему ты или мама - или я, к примеру, - должны страдать из-за того, что совершил Эрик? Это не наша вина. Ты должен взять эти деньги и отогнать волков подальше от двери.
- А что подумает Логан?
- Логан? Этот человек мультимиллионер. Он, вероятно, придет в восхищение от проявленных тобой прагматизма и инициативы. Господи, отец, возможно, он предложит тебе работу.
- Не шути, Ред.
- Прости. Но какое тебе дело до того, что подумает Логан? Когда Логан объявил о награде, он понимал, что ее, вероятно, придется выплатить. Ему без разницы, кому достанутся эти деньги, коль скоро речь идет о справедливости в отношении Шарлотты. Хоть семье Эрика, хоть аятолле Хомейни, какое это имеет значение?
- Наш сын убил его дочь. Вот что имеет значение.
- Нет, не имеет. Точнее, имело бы в единственном случае - вздумай мы использовать их для защиты Эрика. Но мы не собираемся этого делать. Ты ведь правда не ожидаешь, что Логан будет финансировать защиту человека, который убил его дочь?
- Но ты при этом ожидаешь, что он спасет бизнес отца того человека, который убил его дочь?
- Да, конечно. Почему бы и нет?
Роберт