а глаза выпученными. Кровь из обрубка языка все еще сочится, соскальзывая с нижней губы на пол.
И слегка пузырится.
Ред вскакивает на ноги настолько быстро, что чуть было не ударяется головой о голову Эндрю.
Он протягивает руку к шее Эндрю. Дотягивается и касается. Два пальца на коже.
Вот. Под его кончиками пальцев. Слабый, но ощущаемый безошибочно.
Пульс.

93

Ред вызывает "скорую помощь".
Прежде всего следует опустить Эндрю вниз, чтобы он получил возможность нормально дышать.
Если Ред сумеет снять Эндрю с креста, ему, возможно, удастся повернуть вспять или остановить агонию асфиксии. Дело в том, что, вопреки распространенному мнению, причиной смерти при распятиях прежде всего служит не потеря крови, а именно асфиксия. Прибивание гвоздями руки к кресту ограничивает доступ воздуха к легким, напрягая грудную клетку и диафрагму. Чем труднее дышать, тем меньше кислорода попадает в мускулы, препятствуя рукам принять свою долю веса, из-за чего голова и туловище тяжело обвисают. Что, в свою очередь, возлагает на уже ослабленную респираторную систему еще большую тяжесть. Таков порочный круг, всегда имеющий только один конец.
Если только кто-то не прервет его до наступления рокового исхода.
Ред хватается за один из гвоздей в правой ладони Эндрю и пытается его вытащить. Не получается. Кровь сделала гвоздь слишком скользким, и потому Ред не может его как следует ухватить, да и заколочен гвоздь с такой силой, что его острый конец пробил деревянную перекладину насквозь.
Ред судорожно озирается в поисках подходящего инструмента вроде клещей и плоскогубцев.
Ничего подобного на виду нет, ни на столах, ни на полках, ни на стульях. Вообще-то это естественно, никто не держит инструменты на видном месте. Но если он станет шарить по квартире в поисках ящика с инструментами, будет нарушена целостность картины преступления. Походя можно уничтожить самую важную улику, способную изменить ход дела.
Нужно делать выбор, и как можно скорее!
Впрочем, о чем тут спорить? Совершено восемь убийств, и нигде, нигде не осталось ни единой зацепки. С чего бы здесь должно быть по-иному? А если Эндрю выживет, он станет единственным человеком, который видел Серебряного Языка и остался жив. То, что он смог бы им рассказать, бесценно.
Только вот рассказать он в любом случае ничего не сможет, поскольку не способен говорить.
Секунду Ред думает, не следует ли ему просто дать Эндрю умереть. Никто, кроме самого Реда, так об этом и не узнает. Эндрю без сознания, он не может видеть, что рядом с ним в комнате кто-то есть. Если Эндрю выживет, он будет травмирован на всю жизнь не только физически, но и психически. Памятью об ужасе и страданиях, которые большинство людей просто не в состоянии себе представить.
Люди убивают животных, даже не представляя, какие страдания заставляют их испытывать.
Но не в этом ли суть? Ведь Эндрю не животное. Он по-прежнему имеет разум и чувства.
А значит, у Реда нет выбора. Перед ним человек, и он обязан сделать все от него зависящее, чтобы сохранить человеческую жизнь. Нечего брать на себя роль Бога и решать, кому жить, кому умирать. Хватит и одного, уже присвоившего себе такое право.
Ред мечется по крохотной квартирке, как вихрь, выкидывает ящики из гнезд на пол и роется в них, перебирая содержимое. Драгоценное время уходит на консервные банки с печеными бобами, фонарики, бутылочки с томатным кетчупом, лампочки и прочее барахло.
Наконец под раковиной на кухне он находит плоскогубцы. Среднего размера, с ручками в ребристой красной резине. Сгодится.
Сначала надо заняться руками Эндрю. Правой рукой.
Ред обхватывает плоскогубцами первый гвоздь, как раз под шляпкой, чтобы они не соскользнули, зажимает и тянет изо всех сил.
Поначалу гвоздь не движется, но потом подается и выскакивает из ладони с легким скользящим хлопком.
Тело Эндрю слегка обвисает, и Ред видит, как вокруг оставшегося в руке гвоздя рвется плоть.
"Будь я проклят! Как можно быть таким хреновым олухом?" Чем рыскать за клещами, надо было просто положить крест и снять нагрузку с рук Эндрю.
Ред наклоняется, обхватывает два конца креста у ступней Эндрю и с силой тянет. Крест скрежещет о стену, оставляя глубокие борозды, и с грохотом рушится на пол.
Теперь Эндрю лежит на спине, и Ред быстро поворачивает его голову набок, чтобы он не захлебнулся собственной