забит, Питер распят на кресте, Джеймс обезглавлен, с Барта снята кожа, Мэтью изрублен, Саймон разрублен пополам, Джуд забит дубинкой, Эндрю распят на кресте, Томас пронзен копьем, и Джон подвергся осквернению.
И следующий он, Ред.
Никогда прежде Ред не испытывал такого невыносимого, слепящего, дикого страха. Он всегда пытался поставить себя на место жертвы преступления, проникнуться чувствами человека, обреченного на гибель. И ему это удавалось. Но подобного ужаса он даже не мог себе представить. До этого момента.
Движение на краю зрения. Кто-то заходит в комнату.
Это Дункан, явившийся из тьмы его собственной души.
Не Дункан. Один из штатных психологов. Женщина, маленькая, совсем не дункановских габаритов. Надо же было выбрать для появления именно этот момент.
Ред скорее чувствует, чем видит, как Джез перехватывает ее у двери, и слышит его голос:
- Выйдите.
- Мне нужно поговорить с Меткафом. Это займет всего...
- Вон!
Женщина обиженно пожимает плечами и уходит. Кейт обнимает Реда за плечи.
- Ред, мы обеспечим тебе защиту. Мы поместим тебя в безопасный, надежный дом. У нас ведь каждая собака знает Дункана в лицо, он и на милю к тебе не подойдет. Обещаю тебе. Мы поймаем его. Мы покончим с ним.
Охотник, за которым начата охота. Монеты все еще лежат на столе в том виде, в каком он их рассыпал.
- Я... дайте мне воды.
- Я принесу, - говорит Кейт.
- Я схожу и организую... - начинает Джез.
- Нет.
В голосе Реда мольба.
- Нет. Он был в Хайгейте вчера. Он может заявиться сюда. Пожалуйста... пожалуйста, не оставляйте меня одного.
Никогда раньше Ред никого ни о чем не просил. Насколько он помнит.
- Принеси воды, Кейт, - говорит Джез. - А я останусь здесь.
Ред тяжело садится. Джез и Кейт переглядываются над его макушкой.
В наступившей тишине резко звонит телефон Реда. Джез берет трубку.
- Алло?
- Можно попросить к телефону старшего инспектора Меткафа?
- Он сейчас на совещании.
- Не могли бы вы вызвать его оттуда?
- Боюсь, его нельзя беспокоить.
- Это очень срочно.
- Я сказал вам, его нельзя беспокоить.
- Но это необходимо. Пожалуйста. Это чрезвычайно, жизненно важно.
Джез прикрывает трубку рукой и смотрит на Реда.
- Кто-то говорит, что хочет срочно поговорить с тобой. Говорит, что это жизненно важно. - Он видит выражение лица Реда и быстро добавляет: - Это не Дункан.
Ред пожимает плечами.
- Я возьму трубку.
Джез передает ему трубку.
- Меткаф.
- Старший офицер Меткаф?
- Да, слушаю.
- Это... это твой брат Эрик.

111

Когда Ред видел Эрика в последний раз, тот находился в запретной зоне, за колючей проволокой и сторожевыми вышками Хайпойнта. Теперь он в Пентонвилле, который определенно повеселее. Элегантные белые здания неплохо вписываются в общую картину северного Лондона, и местные жители не придают соседству с тюрьмой особого значения. Хайпойнт подавляет, Пентонвилль сливается с окружением.
Ред выкладывает на белый пластиковый поднос наручные часы, ключи и мелочь и проходит через арку металлического детектора. Прибор пронзительно пищит. Один из охранников тут же преграждает Реду путь.
- Пожалуйста, пройдите снова, сэр.
Ред проходит под аркой, и снова раздается писк.
И тут он догадывается, в чем дело. Причина - его полицейский жетон. Он вынимает его из внутреннего кармана, кладет на поднос и проходит через арку в третий раз. На сей раз писка нет.
Ред забирает свои вещи с подноса и держит руки слегка поднятыми, пока охранник его обыскивает. Исключений не допускается ни для кого, даже для офицера полиции.
- Спасибо, сэр. Пожалуйста, пройдите в ту дверь и закройте ее за собой. Вторая дверь откроется только после того, как первая будет плотно закрыта. Оттуда вас проводят.
Ред проходит в дверь и закрывает ее за собой. Ощущение такое, будто находишься в тамбуре.
Со слабым жужжанием открывается внутренняя дверь, за которой стоит еще один охранник. Он ведет Реда по коридору.
- Прошу прощения, я обязан напомнить правила. Нельзя ничего передавать заключенному. По другую сторону двери все время будет кто-нибудь находиться. Если вам что-то понадобится, просто крикните.
- Последний раз, когда я приходил к брату в тюрьму, он пытался убить меня. У меня нет особого желания оставаться с ним наедине.
- Мы знаем об этом, сэр. Его запястья и лодыжки будут в оковах.
- Но никого, кроме нас, там не