стеклянные крошки, лоб и переносицу пересекали тонкие, как лезвие бритвы, царапины, но в целом она вышла из аварии, пострадав меньше, чем пострадал Недотепа или же я.
Я улыбнулся ей, и она ответила мне усталой улыбкой.
А потом она поглядела через мое плечо:
— Господи Иисусе, Патрик... Господи...
Я повернулся и увидел то, что так грохнуло, когда меня выбросило из «челики».
«3000 JT» Джея лежал в пятидесяти метрах от нас вверх колесами. Большая часть кузова оказалась за смятым ограждением, и первым моим чувством было изумление, что машина не свалилась с моста. Задняя часть машины находилась на мосту, но две трети ее зависли над пустотой; машину удерживали от падения лишь крошащийся цемент и два покоробленных металлических кольца. На наших глазах передняя часть машины опустилась чуть ниже в пустоту, и зад ее приподнялся над цементной опорой. Стальные кольца скрипнули.
Кинувшись к ограждению, я встал на колени, чтобы посмотреть на Джея. Он висел вниз головой, пристегнутый к сиденью поясом безопасности. Его колени оказались возле подбородка, а голова чуть ли не касалась днища машины.
— Не двигайся, — сказал я.
Он скосил глаза в мою сторону:
— Не волнуйся. Двигаться не буду.
Я посмотрел на ограждение. Скользкое от капелек дождя, оно вновь издало стонущий скрип. По ту сторону ограждения виднелась узкая полоска цементного основания — удержаться на нем мог разве что ребенок, да и то еще не достигший четырехлетнего возраста, но сидеть сложа руки и ждать, пока опора увеличится, я не мог. Под полоской цемента была лишь пустота — черная дыра пространства — и вода, тяжелая и жесткая, как поверхность скалы в ста ярдах под нею.
С залива пронесся порыв ветра, и рядом со мной встала Энджи. Машина подалась чуть вправо, потом рывком опустилась ниже еще на дюйм.
— О нет, — сказал Джей и засмеялся слабым смехом. — Нет, нет, нет!
— Джей, — сказала Энджи, — я лезу.
— Ты лезешь? — воскликнул я. — Нет. Я же могу протянуть руки дальше.
Она перелезла через ограждение.
— Но у тебя ноги больше, а рука твоя в ужасном виде. Ты хоть пошевелить ею можешь?
Ответа она ждать не стала. Ухватившись за непокоробленную часть ограждения, она стала продвигаться к машине. Я шел вровень с ней, и правая рука моя была в дюйме от ее руки.
Под новым порывом ветра с дождем мост словно покачнулся.
Энджи добралась до машины, и я крепко, обеими руками, ухватил ее за правую руку, когда она наклонилась, присев на корточки в неудобной напряженной позе.
Свесившись с ограждения, она протянула левую руку, и в этот момент до нас издали донесся вой сирен.
— Джей, — сказала она.
— Да?
— Я не могу дотянуться.
Она напряглась изо всех сил, и я сильнее сжал ее руку, чувствуя, как надуваются под кожей ее жилы и как пульсирует в них кровь, но пальцы Энджи не могли ухватить ручку перевернутой дверцы машины.
— Ты сейчас должен помочь мне, Джей.
— Как?
— Ты дверцу открыть не можешь?
Джей изогнул шею, пытаясь найти ручку.
— Мне никогда еще не случалось висеть в машине вниз головой, знаешь ли.
— А я никогда еще не свисала с моста на высоте трехсот метров над водой, — сказала Энджи. — Так что мы квиты.
— Я нащупал ручку, — сказал он.
— Теперь толкни дверь, открой ее и тянись к моей руке, — сказала Энджи, и тело ее слегка качнулось от ветра.
Щурясь от дождя, проникавшего в окошко, он надул щеки, затем выдохнул воздух.
— Мне кажется, что если я двинусь хоть на дюйм, эта хреновина опрокинется.
— Надо рискнуть, Джей! — Ее рука чуть не выскользнула из моей, я сжал ее руку, и пальцы Энджи опять впились в меня.
— Ага, — отозвался Джей, — однако скажу тебе, я...
Машина накренилась, и вся махина моста громко скрипнула; на этот раз звук был пронзительно высокий, отчаянный, как крик, и поврежденный цемент, удерживавший машину, стал крошиться.
— Нет, нет, нет, — сказал Джей.
И машина рухнула с моста.
Энджи вскрикнула и отпрянула от машины, когда покоробленное металлическое кольцо задело ее плечо. Я сжал изо всех сил ее руку и перетащил ее, брыкающуюся в воздухе, через ограждение.
Прижавшись лицом к моему лицу и обвив рукой мою шею, с колотящимся о мои бицепсы сердцем, которому вторило, громыхая мне в уши, мое собственное колотящееся сердце, она глядела вместе со мной на то место, куда рухнула машина Джея, рухнула, пронесясь сквозь струи дождя, и исчезла в темноте.

25

—