твое объяснимо.
— Допустим.
Она включила понижающую передачу, так как «челика» въехала в лужу размером с Перу и задние колеса на секунду повело влево. Машина забуксовала, потом выправилась, и мы одолели лужу. Энджи опять включила четвертую скорость, тут же перевела на пятую, нажала на газ и догнала Джея.
— Допустим, — повторила она. — Но он замышляет убийство калеки, Патрик.
— Калеки-преступника, — сказал я.
— Откуда нам знать? — сказала она.
— Из того, что рассказал нам Джей и что подтвердила и Дезире.
— Нет, — сказала она, когда в десяти милях впереди нас в небо поползли желтые спинные плавники Солнечного моста. — Ничего Дезире не подтвердила. Джей сказал, что подтвердила. И опираться мы можем лишь на то, что рассказал нам он. Подкрепить это словами Дезире мы не можем. Она мертва. И подкрепить это, обратившись в Тревору, мы не можем, потому что он при всех обстоятельствах станет это отрицать.
— Эверетт Хемлин, — сказал я.
Она кивнула:
— Я бы считала, что нам следует позвонить ему, как только мы доедем. С телефона-автомата, чтобы Джей не слышал. Я хочу услышать из уст Эверетта, что все было именно так, как это рассказывал Джей.
Дождь барабанил по брезентовому верху «челики» с такой силой, словно забрасывал машину кубиками льда.
— Я верю Джею, — сказал я.
— А я — нет. — Она на секунду задержала на мне взгляд. — В этом нет ничего личного. Просто он в горе. А потом, теперь я вообще никому не верю.
— Никому, — повторил я.
— Кроме тебя, — сказала она. — Это само собой. Иными словами, подозреваются все.
Я откинулся на сиденье и закрыл глаза.
Подозреваются все.
Даже Джей.
Бредовый мир, в котором отцы отдают приказы убивать дочерей, лечебные учреждения не лечат, а человек, которому я еще недавно, не задумываясь, доверил бы свою жизнь, вдруг оказывается недостойным доверия.
Наверное, прав был Эверетт Хемлин. Наверное, честность в наши дни стала понятием устарелым. Наверное, это назревало уже давно. Или даже хуже: наверное, она всегда была лишь иллюзией.
Подозреваются все. Все под подозрением.
Постепенно это становилось мантрой.

24

Заросшая травой пустынная щебеночная дорога заворачивала к заливу Тампа. Вода и берег за стеной дождя тонули во мраке, и было трудно определить, где кончалось одно и начиналось другое. По обеим сторонам дороги вдруг возникали белые домики, некоторые под вывесками, с надписями, расплывавшимися туманными пятнами. Домики словно парили в воздухе, не имея опоры. Спинные плавники Солнечного моста не приближались и не удалялись, тоже словно нависнув над ветреной тьмой, врезанные в лиловато-синий мрак.
Когда мы ехали вверх по трехмильному пандусу, ведшему к среднему пролету моста, нам навстречу из-за стены воды вынырнула с противоположной стороны машина, направлявшаяся на юг, водянистые огни ее фар проплыли мимо. В зеркальце заднего вида я наблюдал два одиноких огонька фар, оспинками испещрившие тьму в миле за нами. В два часа ночи, под проливным дождем, растекавшимся лужами по обеим сторонам дороги, мы взбирались вверх к гигантским желтым плавникам, словно ночь эта сама по себе не была достаточным наказанием нераскаявшимся грешникам.
Я зевнул и внутренне содрогнулся при мысли провести еще двадцать четыре часа втиснутым в тесное пространство «челики». Я покрутил радио, не найдя ничего, кроме станций, специализирующихся на низкосортном классическом роке, и поймав потом лишь пару танцевальных мелодий и несколько вопиющих примеров так называемого мягкого рока — ни то ни се, ни рыба ни мясо — идеально для невзыскательного слушателя.
Я выключил радио, когда дорога круче пошла вверх и вокруг исчезло все, кроме спинных плавников. Хвостовые огни машины Джея посверкивали мне впереди подобно красным глазам дикого зверя, а справа от нас ширился залив и струились перила ограждения.
— Великанский мост, — сказал я.
— И к тому же Богом проклятый, — продолжила Энджи. — Ведь это же новостройка, а настоящий Солнечный мост, вернее, то, что от него осталось, слева от нас.
Она прикурила от зажигалки на приборной доске, а я взглянул влево, но не разглядел ничего за пеленой воды.
— В начале восьмидесятых, — продолжала она, — первый Солнечный мост разрушила проходившая под ним баржа. От ее удара рухнул средний пролет, а с ним полетело вниз и несколько автомобилей.
— Откуда ты все это знаешь?
—