и опять уставился в окно. Сквозь дождь огни большого города просвечивали, как сгустки неземного света. Женский голос пел:
Мечты мои, как ангелы, слетаются,
Заставить тень тревоги отступить.
Танцуют в столбе света, улыбаются,
Любовь в душе стремятся воскресить.
Пусть времена меняются всечасно,
Мечты мои, как ангелы, со мной.
И эти ангелы следят, чтобы не гасла
Моя лампада в сумраке ночном.
Он прижал к щеке холодное стекло бокала и закрыл глаза, вспоминая время, когда мечты сбывались, время, когда запах цветущей лаванды и хорошо смазанных велосипедных колес сливался воедино. То лето во Франции, когда ему все казалось по плечу.
По-видимому, на какое-то время он заснул или задремал, потому что, когда он открыл глаза, играла другая мелодия. Он поставил стакан, пошел в спальню и стал собираться в дорогу. Нашел свой паспорт, положил его рядом с коробочками с запонками для рубашек и смокинга и с будильником. Надо будет утром первым делом послать кого-нибудь из офиса, чтобы оформить визу.
Раскрыл чемодан и начал упаковываться, методично и не задумываясь: руки сами делали, что надо. Время летело незаметно. В ванной собрал свои туалетные принадлежности, одноразовые лезвия, маленький тюбик крема для бритья, крошечный тюбик зубной пасты, миниатюрный дезодорант. Все это засунул в дорожную аптечку.
Сквозь открытую дверь до него долетала приглушенная музыка, как будто из другого времени и места. В квартире господствовал полумрак: только у кровати горела лампа.
Крис отодвинул в сторону дверцу зеркального шкафа. Отодвигая, он машинально заглянул в зеркало. И рука его замерла. Он увидел отражение большей части прихожей — аж до самой входной двери.
Сквозь нее из наружного коридора проникала вертикальная полоска света. И вот, прямо на глазах, эта полоска начала расширяться.
Это могло значить только одно: его входная дверь медленно приоткрывается. Но такого быть не могло: это нереально, невозможно, немыслимо.
И тем не менее, это так.
Это действительно происходит. Он не знал, что предпринять. Ощущение, что он в страшной опасности, буквально парализовало его.
Теперь входная дверь была приоткрыта достаточно широко, чтобы в его квартире стало светлее от света, пробивающегося из коридора. Затем ему показалось, что в этой светлой полосе появилась тень и мгновенно исчезла.
Он скосил глаза и вздрогнул, увидав свою собственную тень, отбрасываемую лампой на туалетном столике. Она была как палец, указывающий прямо на него. Он отступил в тень шкафа и растворился в ней.
Так он стоял несколько минут, прислушиваясь к собственному дыханию. Дыхание неровное, да и сердце стучит так, что каждый второй удар сотрясает все тело, как отдача ружья.
Как и многим другим юристам, занимающимся уголовными делами, Крису не раз приходилось выслушивать угрозы недовольных клиентов, и поэтому у него было разрешение на хранение дома оружия. Случая использовать его в деле ему пока, слава богу, не предоставлялось, но он несколько раз ходил в полицейский тир, где его научили, как пользоваться его револьвером.
И вот теперь, стоя в тени своего шкафа, он ощупью нашел ящик, в котором хранился револьвер, выдвинул его, нашел коробок с патронами и вставил их один за другим в барабан. Затем он медленно двинулся в спальню.
Оттуда он хорошо видел приоткрытую входную дверь. Сквозь широкую щель по-прежнему пробивался серебряный свет из коридора. Но сейчас конфигурация щели стала другой, какой-то неровной. Мгновение он не мог понять, в чем тут дело, но потом до него дошло: кто-то стоит в дверном проеме, застя свет.
Бесшумно ступая, он вышел из спальни. В гостиной он прижался спиной к стене, навел револьвер на тень в дверях, протянул руку к выключателю и включил верхний свет.
Тень даже подскочила от неожиданности и он чуть не выстрелил, но, заметив лицо, убрал палец со спускового крючка.
— Аликс! — выдохнул он.
Испуганная внезапным ярким светом, Аликс стояла, прижав руки к груди.
— Господи Иисусе, Кристофер! Ты меня черт знает как перепугал! — Затем, заметив револьвер в его руке, тихо охнула.
Его всего трясло от смешанного чувства облегчения и злости.
— Что ты тут делаешь? Как ты вошла сюда?
— Я не... — Она обернулась, закрыла за собой дверь. — Я позвонила, а потом увидела, что дверь открыта. Наверно, ты забыл ее запереть, когда пришел домой.
— Почему привратник