детективы записывали эту информацию, и позже телефонная компания предоставляла имена и адреса тех, кому звонили наблюдаемые. Майкл и Джорджи знали большинство абонентов Фавиолы, но на всякий случай перепроверили данные регистрации, а затем сели за прослушивание магнитофонных пленок.
Никто из бандюг во вторник не позвонил. Ясное дело, провожали в последний путь дорогого Руди. Правда, звонил некто Вильям Изетти. Он сказал, что звонит из Сент-Томаса, оставил свой телефон с кодом 809 и попросил, чтобы ему перезвонили. О смерти Руди Фавиолы он не обмолвился ни словом.
Из девиц звонила только одна.
Аппаратура зарегистрировала звонок от женщины, которая представилась как «Анджела из Грейт-Нек», в четыре часа дня во вторник, гораздо позже того, как Фавиола ушел из конторы и включил автоответчик. Она оставила послание, в котором говорила, что слышала о смерти его дяди и ей очень жаль.
— Местный талант, — отметил Джорджи. Майкл промычал нечто невразумительное.
В тот четверг звонили и другие красотки из гарема Энди. Давно ставшими знакомыми голосами они спрашивали, когда им можно будет перезвонить.
В среду «Привет, это я» звонила целых четыре раза. Но ни разу не оставила своего телефона. На пленках ее голос звучал очень сексуально. А в последний раз в нем сквозили нотки отчаяния. В тот же самый день трижды позвонила Уна Халлиган со своей новой работы в здании корпорации «Лайф — Тайм» на Шестой авеню. Она оставила свой номер и попросила его позвонить, когда он вернется. Каждый раз она повторяла одно и то же: «Это Уна, позвони мне, когда придешь». По голосу Уна казалась моложе, чем «Привет, это я», и тоже говорила весьма сексуально. Возможно, все женщины автоматически начинали говорить с придыханием, общаясь по телефону с Красавчиком Энди.
— Или они сестры, — предположил Джорджи.
— Забавно, если выяснится, что он спит с сестрами, а они этого не знают, — заметил Майкл.
— Она с Бруклина, — сказал Джорджи. — Уна.
— Интересно, где живет вторая? — протянул Майкл.
— Таинственная женщина.
— Звонит только из уличных телефонов-автоматов.
— Никогда не оставляет своего номера.
— Никогда.
— Наверное, замужем.
— Возможно.
— А может, она из своих, — предположил Джорджи. — Как звали ту бабу, которую они все хотели трахнуть? Ну, на старых пленках?
— Тереза Даниелли.
— Верно. Терри. А вдруг это она?
— Запросто.
— Как ты думаешь, кто такой Изетти?
— Понятия не имею.
— С Виргинских островов.
— М-м-м-м.
— Что там есть?
— Не знаю.
— Кто, по-твоему, займет место Руди?
— Триани.
— Ты полагаешь?
— Не сомневаюсь.
— По правилам, это место принадлежит Бардо.
— И все-таки я думаю, что займет его Триани. Скорее всего, в комнате для заседаний в квартире Фавиолы на следующей неделе должна состояться еще одна встреча.
— Только не в среду, — ухмыльнулся Джорджи. — Среда — день блондинки.
— Не в среду. Но слушать придется внимательно.
— Как ты думаешь, записи, которые мы получаем, не подтасованы? — неожиданно спросил Джорджи.
Майкл помолчал, прежде чем ответить.
— Скорее всего, да.
— Я тоже так считаю, — сказал Джорджи. — Вероятнее всего, Реган и Лаундес слушают дольше, чем положено.
— Не только они, а все три смены.
— Майкл, из-за этого могут возникнуть...
— Знаю. Пора с ними еще раз провести беседу. Им придется действовать строго по правилам, или я отстраню их.
— Но не раньше чем состоится встреча. Если там произойдет нечто важное, рисковать и вводить новых людей нам нельзя.
— Да, не раньше чем состоится встреча, — согласился Майкл, посмотрел на часы и тут же потянулся к телефону. Дома не сразу сняли трубку.
— Алло?
— Сара, это я. Я знаю, что мы обедаем с Лири, но вот только где?
— У «Ринальди».
— Отлично. Тогда я еду домой.
— Мы договорились на семь часов, Майкл.
— Значит, мне пора выходить.
— Не опаздывай, дорогой, ты ведь их знаешь.
— К шести приеду.
— Не позже. Прошу тебя.
— Обещаю.
Сара повесила трубку и подумала, не попробовать ли ей еще раз дозвониться до Эндрю. Молли смотрела что-то очень шумное по телевизору в холле. Если позвонить из спальни, ее наверняка никто не услышит.
После некоторых колебаний она решила не рисковать.

* * *

Ричард Лири, по профессии юрист, писал забавные рассказики об адвокатах и о законе в любые журналы, которые соглашались их печатать. Майкл подозревал, что он лелеял