налево и двинулась в направлении Мэдисон-авеню, чтобы не спеша поглазеть на витрины, а возможно, и прикупить что-нибудь. Какого, в конце концов, черта! Сегодня праздник, и она одна!
Светло-голубая «акура» стояла у тротуара неподалеку от ее дома. Эндрю Фарелл полулежал, облокотившись на капот машины, сложив руки на груди и подставив лицо солнцу. Его глаза были закрыты, он еще не увидел ее. Сара только начала поворачиваться, чтобы скрыться в противоположном направлении, когда — словно почувствовав ее близость — он открыл глаза и посмотрел на нее.
У нее вдруг сильно-сильно забилось сердце.
Он приближался к ней, а она застыла как вкопанная.
— Привет, — сказал он.
На сей раз он не улыбался. Смотрел на нее серьезно, по-взрослому.
— Я жду с восьми утра, — объявил он. — И уже начал бояться, что проглядел вас.
— Как?.. Зачем?.. Что вы?.. О Господи, Эндрю, что вы хотите от меня?
— Вас, — ответил он просто.
Уже в машине он рассказал ей, что вспомнил, как Молли в разговоре упомянула об их доме на Восточной Восемьдесят первой улице, а поскольку Эндрю не знал, как зовут ее мужа, а школьная учительница вряд ли зарегистрируется под своей собственной фамилией, то он решил: а вдруг у двенадцатилетней девочки все-таки окажется свой собственный телефонный номер. Поэтому он принялся искать фамилию Уэллес в манхэттенском телефонном справочнике. Как выяснилось, там были сотни человек по имени УЭЛЛС, а УЭЛЛЕСОВ не так уж и много. Сары среди них не оказалось, как он и ожидал, и Молли тоже, но нашлась «Уэллес М. Д.» — либо доктор медицины, либо Молли Дорис, Молли Диана, Молли Дина, даже Молли Долли, на худой конец...
— Молли Дэйр, — перебила его Сара.
— Дэйр?
— Такую фамилию носила в девичестве моя мать.
— Не суть важно. — Он пожал плечами.
Однако адреса в справочнике не было, что показалось ему проявлением слишком уж большой осторожности, даже для Нью-Йорка. Ну ладно, указать только инициалы, чтобы сбить с толку какого-нибудь маньяка, названивающего по телефонной книге, но скрывать еще и адрес?
— Вы очень осложнили задачу для людей, подобных мне, — пошутил он.
«Не так уж сильно», — подумала Сара.
— И когда вы проводили свое расследование? — спросила она.
— В пятницу, во второй половине дня.
— А зачем?
— Потому что мне безумно хотелось увидеть вас снова. И я не хотел ждать еще целый день.
«Он знал, что сегодня в школах нет занятий, — промелькнуло у нее в голове. — Рассчитал, что сегодня я останусь дома. И выследил меня...»
— Но как же вы все-таки меня нашли?
— Ну, после того как я позвонил в школу...
— Что?!
— Простите, но я...
— Вы что, с ума сошли? Вы позвонили в школу? Выпустите меня! Остановите машину. Я хочу немедленно выйти.
— Пожалуйста, не оставляйте меня одного.
Она бросила на него быстрый взгляд.
— Ну пожалуйста, — повторил он.
— Что вы им сказали? С кем вы говорили?
— Не знаю, с какой-то женщиной в учительской. С той, кто взял трубку. Я соврал, что нам надо доставить покупку миссис Саре Уэллес...
— Кому это «нам»?
— Фирме «Грейс Маркет».
— Той, что на углу Семьдесят первой и Третьей?
— Точно.
— А откуда вы узнали, что «Грейс»...
— Это уже другая история. Как бы то ни было, я сказал, что вы дали нам адрес где-то на Восточной Восемьдесят первой улице, но мы не смогли разобрать ваш почерк, и у нас нет вашего номера телефона. Но Герман вспомнил, как вы рассказывали, что преподаете в Грир...
— Герман?
— Я выдумал его.
— Германа?
— Да, потому-то я и звонил. Потому что если я узнаю правильный адрес на Восемьдесят первой, то мы сможем отправить покупку прямо туда, поскольку речь идет о скоропортящейся рыбе...
— Скоропортящейся рыбе, — как во сне, повторила Сара.
— Да.
— И она дала вам мой адрес?
— Нет, не дала.
— Молодец.
— Ну, вот.
— Тогда откуда он у вас?
— Я вспомнил еще кое-что, что говорила Молли.
— Что именно?
— Что один раз ей уже спасали жизнь. Когда швейцар Луи вытащил ее из-под колес такси.
— На Восемьдесят первой может быть сотня швейцаров по имени Луи.
— Нет, всего только три.
— Господи, помилуй меня, грешную! — воскликнула Сара, и на нее напал приступ безудержного смеха.
— Я обошел все дома...
— Но тут сотни домов.
— Я выбирал только те, где есть швейцар. Когда мне открывали дверь, я говорил...
— Когда это было?
— В субботу утром. Так вот, я говорил, что миссис Уэллес