скученных в одном месте, подобно муравьям в муравейнике. Николас был наполнен энергией, пульсирующим темным светом, горящей силой Кширы.
Во время одной из таких остановок его «Ками» внезапно запищал, и он увидел, что сообщение послал Канда Т'Рин. У Линнера не было настроения разговаривать с молодым членом совета, и он проигнорировал сигнал.
Наконец, поскольку Кшира возбуждала его не хуже адреналина, он просто снизил скорость своего метаболизма. Прибыв к месту назначения, он слез с мотоцикла. Мегуро не являлся респектабельным районом, а узкая улочка, на которой жила Лонда, была далеко не лучшей в районе. Уродливые, покрытые слоем копоти здания послевоенной постройки теснились вдоль улиц и темных, сырых переулков. Группа нихонинов, мотоциклистов в черной коже с блестящими хромированными наклепками, наблюдала за тем, как Николас остановился перед нужным ему домом, обшарпанным, ветхим строением, выглядевшим почти непригодным для жилья. В квартире первого этажа он нашел управляющего. Впечатление было такое, как будто тот спал и очень рассердился на то, что его разбудили. Он утверждал, что ничего не знает о женщине по имени Лонда, работающей в необычное время, в основном по ночам. Чем дальше Николас расспрашивал его, тем более враждебно тот себя вел.
— Полукровка, — наконец закричал он, — я ничего тебе не скажу! — И захлопнул дверь перед самым носом Николаса.
Выйдя на улицу, он увидел возле своего мотоцикла двух нихонинов, восхищенно рассматривающих машину.
— Обалденная вещь, — сказал один из них, низенький, но мускулистый японец с кольцом в носу. На спине его кожаной куртки был нашит флаг с изображением восходящего солнца. Он искоса посмотрел на Николаса: — Похоже, что ты над ним поработал.
— Два месяца трудов, — ответил Линнер. — С перерывами, конечно.
Нихонин, глубокомысленно кивнув, начал ощупывать многочисленные приспособления, установленные хозяином машины, и наконец снова покосился на него.
— Я Кава. Ты нашел кого искал?
— Нет. — Скрывать причины своего визита сюда было бесполезно. В этом районе Николас был так же заметен, как американец на чемпионате по сумо. Он взглянул на Каву, в переводе это имя означало «кожа». — Вы здесь постоянно сшиваетесь?
— Время от времени, — уклончиво ответил Кава.
Его товарищи захихикали.
— Знаешь женщину по имени Лонда? Она должна работать по ночам.
— Работать, как же! — ухмыльнулся Кава. — Эта шлюха? Да, она жила здесь. Но по крайней мере два месяца тому назад отвалила. В первоклассное стойло, конечно.
— Это точно?
— Ну конечно!
— А знаешь, где она живет сейчас?
— Может быть. — Кава повернулся к своим товарищам. Некоторые из них пожимали плечами, другие, угрожающе улыбаясь, делали ему знаки помалкивать. Он повернулся обратно к Николасу. — Клевый мотоцикл у тебя, брат. — Он пососал нижнюю губу, потом высунул кончик языка, в который тоже было продето кольцо. — Посмотрим, что это для тебя такое — всего лишь игрушка или часть тебя самого. Если ты сможешь ехать с нами, мы привезем тебя туда, согласен?
Банда носила название «Татуировка». Они были отпрысками тех самых бюрократов и бизнесменов, которые управляли Японией все предыдущие десятилетия. Их же потомки, обеспеченные, пресытившиеся, лишенные забот и настолько американизированные, что охотнее съели бы «биг-мак», чем любимое блюдо японцев из рыбы и риса, жили своей, лихорадочной жизнью интерактивных видеоигр, которые заняли для них место наркотиков.
Нихонины выстроились в ряд с Николасом во главе, чтобы все могли за ним наблюдать. Он знал, чего они от него ждут. Эти парни не хотели иметь дело с добропорядочным обществом и, если окажется, что Николас является его частью, тут же бросят хозяина диковинной машины и исчезнут.
Линнер проделал ряд рискованных трюков, бесстрашно вливаясь в транспортный поток и неожиданно покидая его, с ревом проскакивая на красный свет, гоняя на полной скорости навстречу движению по таким узким улочкам, на которых нельзя было допустить ни одной ошибки, чтобы во что-нибудь или в кого-нибудь не врезаться. Им очень понравились эти опасные трюки, но когда он бесстрашно перепрыгнул через три автомобиля, приземлившись позади них на безлюдный тротуар, все их сомнения исчезли. Они с удовольствием последовали за ним — с выкриками, улыбками до ушей, переполненные восторгом.
Николас дал им замечательную возможность