свою необузданную похоть, я велел ей заманить вас в ловушку. — Леонфорте покачал головой. — Разве можно измерить цену вещей, связанных с болью и удовольствием? Это поверхностный взгляд. Я, которому знакомы созидательные возможности человеческого ума, знающий о его устрашающем потенциале, могу испытывать лишь чувство презрения к тому, как вы распорядились своей властью. — Он пригнул голову Тецуо вниз. — Разве вы не видите? Здесь, в вашей квартире, сегун я. Вы кланяетесь мне.
Акинага промолчал. Этот мужчина, грубый и настойчивый, почти сумасшедший, начал интересовать его.
— Фридрих Ницше писал когда-то, что человек это сочетание создания и создателя. Вы понимаете это, Акинага-сан? Создание в человеке — это сырье: глина, фрагменты других времен и жизней, грязь, чушь и хаос, сочетание боли и блаженства. Но, кроме того, есть еще создатель, творец, который превращает эту глину, этот хаос в нечто другое, — та непреклонная воля, которая созидает личность с помощью ряда мучительных экспериментов. Созерцающее божество, существующее вопреки обыденности, механическим навыкам, материальным данностям, которое формирует, разрушает, лепит создание вновь, обжигает, доводит до белого каления и таким образом очищает его, делая чем-то иным, чем-то лучшим.
Мик отпустил волосы Акинаги, и в тот же самый момент Лонда освободила его от своих объятий. Он со стоном упал на спину, глядя в лицо Леонфорте.
— Вы говорите не как итеки, — сказал Акинага, — и думаете и действуете тоже не так, как они. — Он немного помолчал. — Я мог бы сделать так, чтобы вас убили — прямо здесь и сейчас, для меня бы это ничего не значило, ровным счетом ничего.
Мик нагнулся над ним и, ухмыляясь, сказал:
— Разговоры — удел некомпетентных и глупых людей. Акинага разразился хохотом и крикнул:
— Я хочу саке!
Когда Лонда вышла за напитком, он сел.
— Вы поразительный человек. Откуда, интересно, такие берутся?
— Из котла жизненного опыта, — ответил Мик.
Акинага утвердительно кивнул головой:
— Вполне достойный ответ.
Лонда принесла рисовую водку и вместе с ней шелковый халат, в который облачился Акинага. Когда они выпили по три чашки каждый, он спросил:
— Вы, кажется, что-то там говорили о помощи друг другу?
— Мне нужно одно — вам другое. Старый как мир натуральный обмен.
Акинага, пристально глядя на Леонфорте, произнес:
— Не думаю, чтобы с вами это оказалось так просто. Но продолжайте. Я весь внимание.
Глядя в темные, глубоко сидящие глаза Акинаги, Мик сказал:
— Но это действительно просто. Мне нужно как-то подступиться к «Сато Интернэшнл».
На мгновение в квартире воцарилась полная тишина. Затем неожиданно Акинага опять захохотал. Ухватившись за бока, он смеялся до тех пор, пока не начал задыхаться и на глазах у него не выступили слезы.
— Это все? — наконец спросил он, вытер глаза и подал знак стоявшей в сторонке Лонде. — Боюсь, что вы ищете не там, где надо. Я сам хотел бы иметь доступ к делам «Сато Интернэшнл», но у меня его нет.
Мик налил себе еще саке. Казалось, он не слушал оябуна. Но помолчав немного, начал рассказывать ему одну историю:
— Это случилось довольно давно, лет десять тому назад. Некий честолюбивый помощник оябуна, озабоченный тем, как взять под свой контроль клан, который, как он вполне справедливо полагал, без должного руководства был обречен на то, чтобы попасть под власть клана Ямаути, совершил сделку. Такие сделки, если сказать честно, совершаются каждый день. Между японцами. Однако сделка, о которой мы говорим, была заключена с итеки. Не простым иностранцем, а с очень могущественным промышленником, который в обмен на то, чтобы проникнуть на рынки Японии, не сталкиваясь с бесконечными протекционистскими актами, грабительскими тарифами и бюрократическими рогатками, согласился сделать через Токийскую фондовую биржу этого помощника оябуна богатым человеком.
В комнате воцарилось тяжелое молчание. Потом Акинага, уставившись на гробницу генерала Ноги, сказал:
— Очень занимательная история, но какое отношение все это имеет ко мне?
— Подождите, — ответил Мик с хищным видом, — дальше будет интересней. Для того чтобы прикрыть нелегальную передачу денег, этот честолюбивый молодой человек принял все необходимые предосторожности: открыл вполне законный счет во вполне законной брокерской фирме, нанял вполне законного брокера и стал вести через него