ты не должна забывать, что ты — из семьи Леонфорте!
— Это не имеет значения для монастыря, разве тебе непонятно? Именно поэтому я сюда и стремлюсь.
Чезаре в бешенстве вскинул руки:
— Ох уж эти монашки! Забудь о них хоть на минуту, ведь говорят, что у тебя светлая голова! Гольдони никогда не забудут, кто ты такая!
— Ты ошибаешься, Чезаре.
Брат вздохнул:
— Мать совершила большую ошибку, позволив тебе посещать этот монастырь. Дядя Альфонс тоже не хочет, чтобы ты продолжала бывать в нем, он требует, чтобы ты навсегда вернулась домой.
В полном молчании они долго смотрели друг на друга.
Наконец Джеки сказала:
— Мне наплевать на то, что хочет дядя Альфонс.
— А зря, — прорычал Чезаре.
— Да? Тебе хочется быть таким, как он, а мне нет, — бросила девочка и направилась к воротам монастыря.
— Послушай, сестренка! — закричал Чезаре. — Тебе некуда деться! Ты родилась Леонфорте и умрешь под этой фамилией! Тебе не спрятаться от этого, даже в монастыре!
Джеки сосредоточенно молилась. Это была молитва об умирающих, которой ее научила Бернис. Сквозь окна часовни, сделанные из цветного венецианского стекла, сочился, подобно жидкому меду, теплый желтый свет. Окна были высокие, стрельчатые, что придавало помещениям средневековый облик. Чудесная акустика часовни улавливала и сохраняла самый тихий звук.
Среди членов Ордена было принято молиться на латыни, и язык девочки с трудом поворачивался, произнося чужие слова, Она часто думала об аскетизме той жизни, которую выбрала для себя. Или это жизнь выбрала ее? Джеки пугало то обстоятельство, что отныне она перестала быть хозяйкой своей судьбы. Бернис не раз говорила ей, что тот, кто вступает в члены Ордена, вручает свою жизнь Богу.
Джеки продолжала молиться, но в душу ее закрадывалось сомнение. Бернис учила, что сомнения — результат происков дьявола. Только вера в Бога ведет к спасению души. Но девочке казалось, что монахини в монастыре слепо и бездумно подчиняются приказаниям старших священнослужительниц, и ей это совсем не нравилось.
Девочка пыталась приглушить в себе чувство ненависти, которое она испытывала к Чезаре и своему отцу, ибо понимала, что ненависть — порождение дьявола, и она недостойна быть членом Ордена, служить Богу, но ничего не могла с собой поделать. Джеки знала, что она не безгрешна, но Бернис сказала ей, что безгрешность не является обязательной чертой человеческой натуры. Безгрешны лишь святые и сам Бог. Однако человек должен стремиться к безгрешности.
Внезапно во время молитвы девочке показалось, что она чувствует рядом божественное присутствие, как теплую руку друга на плече. Наверное, настоятельница была права — ее ждут великие дела.
Однажды, в начале весны, покупая в маленькой булочной хлеб для монастыря, Джеки встретила Пола Чьярамонте. Она отсчитывала деньги за хлеб, и, подняв глаза на вошедшего смуглого темноглазого парня, неожиданно встретилась с ним взглядом. Он подошел к прилавку вразвалку, но спиртным от него не пахло. Парень не сводил глаз с Джеки. Девочка улыбнулась ему, и ей показалось, что у незнакомца подогнулись колени, он был вынужден вцепиться в деревянный прилавок.
Хозяйка булочной, миссис Палья, взглянула на парня и участливо спросила:
— Пол, милый, с тобой все в порядке?
— Конечно, — хриплым голосом отозвался тот. — Но я бы не отказался от глотка воды.
Хозяйка кивнула и поспешила в подсобное помещение. Пол улыбнулся девочке и сказал:
— Привет! Меня зовут Пол Чьярамонте.
В ответ она протянула ему руку:
— Джеки Леонфорте.
Парень явно не знал, что делать с рукой девушки, уставился на нее, как будто она сделана из фарфора, потом очнулся и дважды пожал ее.
— Я живу тут неподалеку, — сказал он. — А вы?
— Озон-парк. Но через несколько недель я насовсем перееду в монастырь Святого Сердца Девы Марии.
— Вы собираетесь стать монахиней? — удивился Пол.
— А что в этом странного?
— Да нет, ничего. — Парень, казалось, совершенно пал духом. — Просто мне очень хочется с вами поговорить.
В этот момент миссис Палья вернулась со стаканом воды. Пол принялся пить, а Джеки, расплатившись за хлеб, поспешила к выходу, сказав ему на ходу:
— Приятно было познакомиться.
Пол чуть было не поперхнулся водой, и девушка поняла, что произвела на него сильное впечатление. Это ей понравилось. Конечно, она не почувствовала в нем родственную душу, как, например,