это. Она послала нас сюда, чтобы мы защитили его от До Дука.
— Так и сказал мне Кроукер-сан. — Нанги проницательно посмотрел на Маргариту Гольдони де Камилло, раздумывая, можно ли ей доверять. Он доверял Лью Кроукеру, ближайшему западному другу Николаса, но это все, что он мог позволить себе без проверки. — Назвала вам ваша мачеха его имя?
— Да. Мы должны встретиться с человеком по имени Микио Оками.
Некоторое время Нанги стоял неподвижно.
— Оками — глава всех оябунов якудза, — сказал он наконец. — Но его враги уже выступили против него. Он исчез. И вы полагаете, что он сам и есть Нишики, источник информации Доминика Гольдони?
— Фэйс, кажется, уверена в этом, — подтвердила Маргарита. — Но что, если он уже мертв?
— Эта мысль и мне приходила в голову, — ответил Нанги, — пока я не начал сводить воедино разные данные. Что касается обвинений против Николаса и «Сато-Томкин», то я обнаружил предателей в этой компании. Один из них, Винсент Тинь, был убит на прошлой неделе в Сайгоне. Кажется, он занимался всеми незаконными делами, какие только можно представить. Но кто убил его? Сайгонская полиция не выяснила ничего. Но что любопытно, выдачи его тела потребовал человек, представившийся братом Тиня. Однако у Тиня не было родственников. Этот человек заявил, что работает в компании «Авалон Лтд». Я произвел проверку. Хотя в «Авалон Лтд» отрицают, что им знаком этот человек, сама компания является весьма странной и похожа на учреждение, занимающееся переброской валюты через международные границы. Теперь я узнал, что человек, который приходил за телом Тиня, японец и якудза. Становится ясным, что меня специально навели на «Авалон Лтд».
— Все эти факты, — продолжал Нанги, — заставляют сделать вывод, что Микио Оками жив и где-то скрывается, что он тайно посылает наводящие сведения о своих врагах тем, кто мог бы помочь ему. Видите ли, члены узкого совета Оками заставляли его против его воли вступить в союз с человеком по имени Леон Ваксман, человеком, которого я звал в Токио много лет назад и который впоследствии стал крупным политическим игроком в кулуарах Вашингтона. Я думаю, что Оками взбунтовался. Я сказал ему, что я считаю Ваксмана не заслуживающим доверия. Оками тайно отошел от Годайсю и стал организовывать другой союз, который он скрытно готовил годами... союз с вашим братом, миссис Гольдони. Доминик был убит из-за этого альянса, а Оками пришлось уйти в подполье.
— Но он в безопасности? — спросила Маргарита.
Нанги взглянул на нее.
— Против него ополчились такие силы, что я не знаю, как долго он сможет протянуть.

Вашингтон — Токио

Когда Фэйс Гольдони открыла дверь, Лиллехаммер улыбнулся и сказал:
— Уилл Лиллехаммер, миссис Лоти. Очень приятно наконец встретиться с вами. Могу я войти?
Фэйс уставилась на дуло пистолета, которое было направлено ей в сердце:
— Да, конечно.
Когда они проходили через большое фойе в прихожую, он заметил:
— В доме больше никого нет, миссис Лоти. Я проверил.
— Не сомневаюсь, что вы это сделали.
Лиллехаммер подтолкнул се пистолетом.
— В кухню, затем через черный ход.
Она понимала и без его пояснений, что они направляются в конюшню. Фэйс знала, что у него на уме. В какой-то степени она удивлялась, что этот момент не наступил еще раньше. Только недавно, когда любовный партнер Лиллехаммера Дуглас Мун продал ей видеопленку и она просмотрела ее, она признала в человеке, наблюдающем за ними, Джонни Леонфорте. Он, конечно, выглядел совсем другим по прошествии столь длительного времени. Но она узнала сразу же человека, с которым была в интимных отношениях много лет тому назад. Ей казалось, что это было не так давно. В те дни во время оккупации в Токио создавалась основа всех последующих событий. Те дни были как бы врезаны в ее память лазерным лучом.
Как давно узнал Джонни, кем она была? Она не жила в тени, как должен был жить он, хотя и сделала искусную пластическую операцию в Лос-Анджелесе. Джонни, очевидно, узнал ее.
Джонни жив!
Вначале это показалось ей невероятным. Но ведь она сама осталась в живых, несмотря ни на что. Почему бы не выжить и ему? И, кроме того, у него было преимущество от рождения — он был мужчиной.
— Откройте дверь!
Она открыла. Едкий запах лошадей, навоза и силоса ударил в нос. Животные, всхрапывая, повернули головы в их сторону.
— Не беспокойтесь, — заявил Лиллехаммер.