в контексте.
В данном случае контекстом служило большое черное табло вылетов аэропорта «Эльдорадо». И все слова и символы, которые предшествовали незнакомому слову: рейс 345, международный аэропорт Кеннеди, Nueva York.
Это дало ему ценный, убедительный ключ.
Одна беда - у Пола не было ни малейшего желания им воспользоваться. Он сознательно отгораживался от информации, он, словно продажный детектив, даже не собирался сопоставлять факты.
Два часа назад в доме в предместьях Боготы он проглотил тридцать шесть презервативов.
Затем Пабло отвез его в аэропорт - тот самый человек, который больше недели назад встречал его здесь.
Пол прошел контроль безопасности и таможню.
И вот табло утверждало, что рейс retardo.
«Ну хорошо, мальчики и девочки, как говаривал его учитель испанского господин Шульман, может кто-нибудь догадаться?»
Был и другой ключ, и его уже практически невозможно было не заметить: будущие попутчики, которые ждали посадки у того же выхода. Они тяжело вздыхали, ворчали и качали головами с одинаковым выражением покорности.
Пол поднялся со стула и подошел к справочному бюро. И при каждом шаге ощущал набитые в живот презервативы. У него было такое ощущение, словно он проглотил баскетбольный мяч. Убийственный прыжок Кобе. Вот сейчас мяч провалится в корзину, и его путешествие накроется, даже не начавшись.
- Простите, пожалуйста, - обратился он к колумбийке приятной наружности, сидевшей за конторкой.
- Да, сэр? - У нее был вид, будто она сидела за прилавком возврата товаров на следующий день после Рождества. На лице застыло выражение настороженной готовности отразить любую, даже самую бешеную атаку.
- С моим рейсом все в порядке?
Пол прекрасно понимал, что с его рейсом ничего не может быть в порядке, иначе на табло вылетов не засветилось бы слово «retardo». И попутчики не устраивали бы коллективных недовольных стенаний. Но пока эта женщина не подтвердит его опасений, он может считать, что все идет как надо. И придерживаться отпечатавшегося в голове расписания, согласно которому он примерно через четыре с половиной часа должен прилететь в международный аэропорт имени Джона Кеннеди, а еще через два часа - добраться до нужного дома в Джерси-Сити.
- Рейс задерживается, сэр.
Внезапно Пол почувствовал, что его сердце стало тяжелее желудка, - оно как камень провалилось куда-то в самую глубь. Осталось задать еще один вопрос:
- Надолго?
- Мы не знаем. Как только что-то выяснится, мы тотчас сделаем объявление.
Полу самому очень захотелось сделать объявление: у меня в животе тридцать шесть набитых кокаином презервативов, и, если я в ближайшее время от них не освобожусь, они растворятся и убьют меня!
А затем Ариас убьет его жену и дочь.
Между двумя выходами на посадку стоял колумбийский полицейский. Он курил и косился на ноги и задницы проходивших мимо женщин - не пропускал ни одной.
«Если надумаешь кому-нибудь рассказать, действуй, - сказала Джоанна. - Я пойму».
Как это было бы просто. Признаться. Рассказать.
Он открыл бы душу полицейскому, тот перестал бы таращиться на женщин и отвез бы его в ближайшую больницу. Там из него быстренько вымыли бы наркотик. Полицейские выслушали бы его рассказ, в том числе подробное описание похитителей. И Галину с Пабло немедленно арестовали бы.
Все просто, не правда ли?
Вот только дело происходило в латиноамериканской стране с инфляционной экономикой. Где номинально все дорого, а на самом деле - дешевле некуда. Включая человеческую жизнь. Жизнь здесь вообще ничего не стоит. А уж жизнь Джоанны - дешевле грязи. Стоит ему открыть рот, и, нет сомнений, она замолчит навсегда.
Полицейский бросил тлеющий окурок на пол и растер подошвой внушительного черного сапога.
А затем ушел.
Пол сел на место.
Но каждые пятнадцать минут поднимался и подходил к справочному бюро, где надежно забаррикадировалась уже знакомая колумбийка. Каждый раз она была чем-то сильно занята: то сверялась с грузовыми накладными, то укладывала билеты в ровную стопку. А он действовал ей на нервы - непонятливый проситель, который никак не хотел смириться с простым ответом «нет».
- Пока ничего не знаем, - сообщила она, когда Пол во второй раз подошел спросить, когда отправят его рейс. Он заметил, что теперь она не прибавила «сэр».
- Я спешу в Нью-Йорк на очень важное совещание. Никак не могу опоздать. Вы