Асоциальный тип. Таких помещают в дурдом.
- Ну и что? Получилось удачно?
- Ничего. Сидишь себе, рисуешь картинки, к тебе особенно не пристают. Я много читал, все время терся в библиотеке. А когда вышел, уже знал, куда пойти, кроме как к тем волкам.
- И долго пришлось там оставаться? В больнице?
- Немало. Угодил в зверинец в пятнадцать лет.
- Зверинец? Вы же сказали, что там не так плохо.
- Угу. Мы называли больницу зверинцем, потому что она стояла напротив зоопарка в Бронксе. По ночам мы слышали слонов. А иногда львов. Весной наших придурков выводили туда на прогулку. Давали еду для лам. А половина ребят сами ее ели. Вот умора.
Один из соболезнующих, пожилой еврей с густой седой бородой, покосился на них укоризненно.
- Ну вот, нас опять записали в невежливые рожи.
Пол под предлогом поисков съедобного куска мягко увлек собеседника в другой конец комнаты.
- Вы поддерживали отношения с Майлзом? - спросил он, когда нужная тарелка была найдена, захвачена и подчищена.
- Вроде того. Время от времени. Заскакивал, если делал что-то хорошее, чтобы он знал, что я еще жив. Клевый был человек.
- Да, - подтвердил Пол.

* * *

Настало время уходить.
Джулиус откланялся несколько минут назад, объявив о своем уходе у входной двери:
- Джулиус вас покидает, но никто об этом не жалеет.
«Что я предложу орнитологу? - думал Пол. - Неопределенный доклад о многообещающих близких результатах?»
Он попрощался с Рейчел и мальчиками, и вдова с облегчением наблюдала, как он уходит.
А на ступенях столкнулся с кем-то, кто поднимался в дом.
Поднял глаза, собираясь извиниться, и осекся.
- Не покажешь, где припаркована машина?
Моше был одет в элегантный траурный костюм - черный шелковый пиджак, угольно-черный галстук и пришпиленная к волосам заколкой черная вязаная шерстяная кипа. Он был не один.
Рядом с ним стоял тот, кого Пол оглушил куском цемента. На лбу - повязка с проступившими пятнами.
Пол физически, как дуновение ветра, почувствовал угрозу.
- Так как насчет машины, Пол? Будь добр, скажи, где она стоит?
- В Куинсе, - ответил он.
Перед тем как сесть в поезд и вернуться в город, Пол оставил украденный автомобиль на Лонг-Айленде.
- В Куинсе... - повторил Моше. - А если поточнее? Может быть, рядом с «Корона айс кинг»? Не поверишь, но там лучшее в городе мороженое. Так о какой части Куинса мы с тобой толкуем?
- Лонг-Айленд-сити. Двадцать четвертая улица на пересечении с Северным бульваром. - Пол не сводил глаз с татуировки «СССР». Это было несложно, поскольку ее хозяин торчал как раз перед ним.
- Хорошо, что ты мне сказал. Ценю.
Наступила тишина. Но не покой. В атмосфере что-то витало, и отнюдь не приятное.
- Ты нервничаешь, дружок, - продолжал Моше. - Снова напал паук?
Пол не шевелился. Моше обошел его и направился наверх. Пол умудрился не отступить, даже когда с ним поравнялся дылда с татуировкой. На верхней ступени Моше обернулся.
- Расслабься, приятель. Я работаю за наличные. Нет наличных - нет и работы. Ясно? - Он кивнул в сторону двери. - Человек, с которым я сотрудничал, скончался. Беда. - Он взялся за ручку, но сделал вид, что спохватился: - Хотя постой. Расслабляться тебе рановато. Мой друг на тебя сильно сердит. - Моше громко рассмеялся и вошел в дом.

Глава 40

Пол ходил и непрестанно обливался холодным потом.
Слышал, как тикают его наручные часы.
Ему снилось, что Джоанна умерла. Он присутствовал на ее похоронах и разговаривал с Майлзом.
Однажды утром за спиной почудился ее голос. Пол обернулся: позади него шла молодая мама, толкая перед собой коляску и разговаривая по мобильному телефону.
Теперь допросы назывались опросами. Но смысл не изменился. Отчет Пола расценили должным образом - как лепет не подготовившегося к экзамену двоечника.
- Другими словами, Пол, ты облажался, дружок, - заявил ему орнитолог. - Тебе на шпика еще тянуть и тянуть.
- Мне нужно немного времени, - ответил Пол.
Но со временем как раз и была проблема. Времени не оставалось.
Если он хотел, чтобы орнитолог помог ему спасти Джоанну, требовалось что-то предложить. Конечно, если Джоанну еще можно было спасти.
Теперь, когда Пол стал неофициальным информатором АКН, ему позволили спать на кровати. Вернее, не спать, а крутиться, метаться и широко открытыми глазами смотреть в потолок.
Через две секунды после того, как он вернулся