в квартиру, в дверь постучали.
Снова Лиза.
На этот раз он не мог делать вид, что в доме никого нет.
Когда он открыл замок, соседка чуть не бросилась в его объятия.
- Где она?
Пол сначала не понял, кого из двух его женщин имеет в виду Лиза. Хотя ни одной из них не было в пределах видимости.
- Где ребенок? - повторила она, обводя все углы орлиным взглядом агента по недвижимости. Что ж, она и была им.
- Возникла проблема, - начал Пол, готовый выложить версию, которую сочинил для общего пользования вместе с Майлзом.
- Проблема? Что за проблема? Где Джоанна?
- В Боготе.
Лиза откинула за плечи белокурые волосы. Она была из тех жительниц Ист-Сайда, кому случилось перебраться через парк, - они были рождены для больших денег, но те вдруг иссякли, однако дамы по-прежнему выглядели вполне кредитоспособными.
- Виза Джоэль не в порядке.
- Что значит «не в порядке»?
- Это значит, что она не действует и мы не можем вывезти ребенка из страны.
- Ох, Пол, это же ужасно! И что теперь будет? Что вы собираетесь предпринять?
- Пытаюсь решить проблему с этого конца. - Начав рассказ, Пол понял, что их выдумка оказалась вполне работоспособной. О себе он не мог этого сказать: усталость успела проникнуть в самые кости.
Лиза это почувствовала, снова обняла и на несколько секунд дружески прижалась к нему.
От нее пахло домом.

* * *

Когда Джон возвратился с работы, Лиза позвонила няне, и они с мужем принесли бутылку каберне.
Как было хорошо снова увидеть Джона.
И как ужасно.
Он был его закадычным другом. Они столько времени провели в барах Вест-Сайда, что теперь и не вспомнить. Обсуждали сложности процесса зачатия. Джон его подбадривал и не раз помогал опохмелиться после подпития.
И как бы Пол ни обрадовался, увидев его лицо, он страшно смутился, потому что приходилось лгать другу.
Детали требовалось сочинять на ходу и соединять так, чтобы получалась внятная, убедительная и абсолютно логичная картина. Хитрость заключалась в том, чтобы подмешивать в рассказ правду и таким образом создавать впечатление естественности. И Пол вспоминал о дочери все, что мог. Два стакана вина не слишком в этом помогали.
Ничто не облегчало чувства вины. Или страха.
Особенно трудно давалась ему беззаботная болтовня о Джоанне - словно жена просто-напросто ждала его в гостиничном номере. Это казалось Полу невероятно бессердечным. В той комнате, где ждала его Джоанна, не было телефона - она не могла поднять трубку и заказать себе в два часа ночи гамбургер с жареной картошкой. Если еще ждала...
В чащобе лжи Пола подстерегали скрытые ловушки.
- Ради Бога, дай мне ее номер телефона! - попросила Лиза. - Сто лет с ней не болтала!
- Звонить из Боготы очень дорого, - принялся выкручиваться Пол. Десятиминутный разговор из «Эспланады» с Нью-Йорком стоил ему 62 доллара 48 центов.
- Я ей сама брякну, - перебила его Лиза. - Давай номер.
- Надо найти. - Он тянул время.
Возникла пауза: гости решили, что он поступит именно так, как сказал, - пойдет искать номер.
И ждали.
- Что-то я устал, - вместо этого сказал Пол. - Обещаю, загляну к вам чуть попозже.
Джон и Лиза нехотя поднялись. Обняли его и просили, не раздумывая, обращаться, если они могут что-то для него сделать.

* * *

Пол не мог заснуть.
И позвонил Рейчел Гольдштейн. Он все еще надеялся, что она сможет вывести его из тупика.
- Слушаю, - ответила вдова, после того как он представился.
- Хотел убедиться, что вы в порядке.
- С какой стати?
- Как это «с какой стати»?
- Мы едва знакомы. Я ценю вашу заботу. Но я озадачена вашим участием. Вы не родственник и не друг...
- Я чувствую себя другом, - заявил Пол и не солгал. В этот момент ему казалось, что Майлз - его единственный друг на земле.
Рейчел не стала с ним спорить.
- Держитесь? - продолжал допрашивать Пол.
- Держусь. Восемнадцать лет я пробыла замужем, и вдруг оказывается, что я вовсе не знала своего супруга. Что еще остается делать?
Должно быть, в комнату вошел один из ее сыновей, потому что Рейчел быстро проговорила:
- Со мной все в порядке, Пол. Я прекрасно себя чувствую. - Затем послышался стук закрываемой двери, и она продолжала: - Что он был за человек? Вот какой вопрос меня мучает. - Ее голос стал невыносимо грустным. - Каким мне его помнить?
- Таким, каким хотите. Разве в этом есть что-нибудь плохое?
- Таким, каким