притон».
Теперь они ехали по бульвару Хантерз-Пойнт.
- Были когда-нибудь в зоопарке Бронкса? - спросил орнитолог.
На этот раз он казался раскрепощенным и склонным поболтать, словно рядом сидел его напарник с пистолетом в кобуре, а не страховщик, жизнь которого сложилась так неудачно.
- Еще ребенком.
У Пола были особые причины с тех пор не заглядывать туда.
Эти причины он никогда не забывал.
В зоопарк ходят детьми.
Либо водят туда своих детей.

* * *

В этот день больница производила еще более угнетающее впечатление.
Возможно, дело было в чисто физическом состоянии - кондиционеры в здании работали на последнем издыхании. Но скорее от того, что Пол пришел сюда во второй раз, яснее увидел весь ужас окружающего и представил, каково было Джулиусу целых три года смотреть на эти розово-оранжевые стены.
А Рут? Даже нельзя вообразить.
Теперь ей предстояло выйти отсюда.
Пол ощущал себя бегуном на длинные дистанции: к финишу он выдохся, но зато его переполняло чувство, похожее на надежду.
После того как орнитолог заявил о своих полномочиях, их провели в кабинет, обитый деревянными панелями, и больничное начальство предложило им сесть. Орнитолог шел напролом, он рвал струны, выкручивал руки, бравировал авторитетами, предъявлял документы - в общем, делал все, чем обычно занимается агент из его конторы, чтобы добиться желаемого. В основном разыгрывал карту национальной безопасности, которая, как платиновая карточка «Американ экспресс», открывала любые двери и решала любые разногласия.
Администратор принимал их с удовольствием, словно они были не мировыми, но все же знаменитостями. По крайней мере один из них.
- Полагаю, вы не имеете права разглашать детали? - обратился он к орнитологу. Его тон давал ясно понять, что этот человек умеет хранить государственные тайны.
Но орнитолог не клюнул.
- Могу сказать вам одно, - ответил он. - Если бы дело не было столь важным, я бы к вам не пришел.
Теодор Хилл (имя и ученое звание администратора красовались на стене за его спиной) понимающе кивнул.
- Полагаю, там, куда вы ее везете, есть врачи?
- Разумеется, - ответил орнитолог.
- Прописанные ей лекарства значатся в деле. В основном литий. Случай несложный - она не доставит хлопот.
- Рад слышать.
До этого момента страховой агент Пол не произнес ни слова. Но тут им овладело любопытство. И еще он подумал, что раз он теперь агент по контролю за соблюдением законов о наркотиках, то может совать свой нос туда, куда нет доступа обычному страховщику.
- Вы в курсе, что с ней случилось? - спросил он. - В Колумбии.
Орнитолог укоризненно посмотрел на него. Задавать вопросы сегодня было не его делом. Но прежде чем настоящий агент успел свернуть тему, сославшись на недостаток времени или просто поднявшись, директор все-таки выдал несколько деталей:
- Когда она сюда поступила, я еще здесь не работал. Было другое руководство. Но перед вашим приходом я заглянул в ее дело. По словам ее приемного отца, девочка была свидетельницей того, как пытали и убили ее мать. Ее заставляли смотреть. Это продолжалось несколько дней. Своеобразная месть какого-то наркобарона. Ну и страна! Видимо, речь идет о социопатологии с ярко выраженными садистскими наклонностями... Сами понимаете, подобное зрелище производит на трехлетнего ребенка неизгладимое впечатление. В результате отец не мог с ней управиться.
«Да, - подумал Пол, - Майлз управлялся с ней целые сутки».
- Ну хорошо. - Орнитолог поднялся и посмотрел на часы. - Нам пора двигаться.
- Конечно, конечно, - поддакнул Теодор, гражданин, который был рад послужить своей стране. - Ее сейчас приведут.
У Пола остался еще один вопрос:
- Она знает, что ее приемный отец умер?
- Да. Так мне сообщила доктор Санхи. Вы ведь знакомы с нашим доктором Санхи?
Пол кивнул.
- Врач меня проинформировала, что девочка неплохо справилась с испытанием. Ее приемный отец был, скорее, номинальным отцом. Но с другой стороны, больше у нее никого осталось.
«Нет, - подумал Пол, - есть еще бабушка, которая по ней плачет. Женщина, которая, спасая внучку, вступила в сговор с дьяволом».
- Что ей сказали? - поинтересовался орнитолог. - По поводу того, куда ее везут?
- Согласно вашей инструкции: сказали, что везут на лечение. Не навсегда, а на короткое время.
- Хорошо, - одобрил орнитолог.

* * *

В этот день ее глаза, казалось,