его и улегся, свесив голову за край. Лицо его сразу же озарила широкая улыбка.
– Те же отметины, – сказал он, не поворачиваясь. – Все совпадает. А тут… – Он прищурился и взял что-то с ничем не примечательного пятна гудрона. – Веревочные волокна, – объяснил он. – Судя по всему, он закрепил трос вон на том дымоходе. – Проследив за направлением его пальца, я обернулся к приземистой кирпичной трубе ближе к фронтону здания. – Веревка длинная. Плюс остальное снаряжение. Ему бы потребовалась сумка. Когда будем опрашивать публику, надо будет не забыть.
Глядя на совершенно одинаковые крыши квартала, я заметил:
– Вот только он наверняка пришел сюда не по этой лестнице. Он гораздо умнее.
– И знает, как перемещаться по крышам, – подхватил Маркус, поднимаясь на ноги и отряхивая пальто, в карман которого он сунул найденные волокна. – Я полагаю, теперь мы можем смело утверждать: на крышах он провел немало времени. Вероятно, он на них работает.
Я кивнул:
– И в таком случае для него не составило труда прикинуть, какой дом в квартале безлюднее, и подняться на крышу по его лестнице.
– Или пренебречь лестницами как таковыми, – добавил Маркус. – Не забывайте, было уже довольно поздно: он мог подняться прямо по стене, и никто бы его не заметил.
Я посмотрел на запад и увидел, что зеркальная гладь Гудзона из кроваво-красной быстро становится угольно черной. В почти полной темноте я два раза повернулся кругом, рассматривая окрестности в новом свете.
– Контроль, – пробормотал я. Маркус понял меня сразу.
– Да, – подтвердил он. – Здесь, наверху – его мир. Какие бы умственные отклонения ни прозревал в телах его жертв доктор Крайцлер, здесь все иначе. На этих крышах он действует уверенно.
Я вздохнул и вздрогнул от порыва речного бриза.
– Уверенней самого дьявола, – пробормотал я и с изумлением услышал ответ:
– Не дьявола, сэр, – произнес тонкий испуганный голосок откуда-то из тьмы возле двери на лестницу. – Святого.

ГЛАВА 18

– Кто здесь? – резко спросил Маркус, осторожно двинувшись на голос. – А ну выходи, не то я привлеку тебя за противодействие полицейскому следствию!
– Нет, прошу вас! – ответил голос. Из-за двери выступил один из накрашенных юнцов «Золотого Правила» – только я не припоминал, чтобы мы заметили его внизу. Грим его был размазан, а сам он кутался в одеяло. – Я просто хотел помочь, – жалобно произнес он, нервно моргая огромными карими глазами.
Сердце у меня оборвалось – я понял, что мальчику от силы лет десять.
Схватив Маркуса за руку и буквально дернув его назад, я поспешил навстречу ребенку.
– Все в порядке, мы догадались, чего ты хотел, – быстро сказал я. – Давай, выходи. – Даже в мутном свете, омывавшем крышу, я смог разглядеть, что и лицо мальчишки, и одеяло перепачканы сажей и гудроном. – Ты всю ночь здесь провел? – спросил я.
Малец кивнул.
– С тех самых пор, как они нам сказали… – Он не выдержал и всхлипнул. – Так не должно было случиться!
– Как? – вырвалось у меня. – Что не должно было случиться? Убийство?
От этого слова мальчик прижал ручки к ушам, затряс головой и запричитал:
– Он должен был быть добрым, так сказала Фатима, все казалось так правильно, так хорошо, правильно…
Я подошел к нему, положил ему руку на плечо и подвел к невысокому бортику, отделявшему нашу крышу от соседней.
– Все хорошо, – продолжал я успокаивать его, – все в порядке, видишь – уже ничего плохого случиться не может, верно?
– Но он вернется! – взвизгнул мальчик.
– Кто?
– Он! Святой Фатимы, который должен был забрать ее с собой!
Мы с Маркусом переглянулись. Он.
– Слушай, – тихо сказал я безутешному ребенку. – Давай начнем с того, что ты скажешь мне, как тебя зовут, хорошо?
– Хорошо, – шмыгнул носом мальчик. – Внизу меня…
– И давай сразу с тобой забудем, как тебя называли внизу. Хотя бы на минутку, давай? – Я осторожно потрепал его по плечу. – Как тебя звали в детстве?
Мальчик запнулся и умолк, с подозрением глядя на нас своими огромными глазами. Должен признаться, я чувствовал себя неловко: в голову мне пришло только одно – достать носовой платок и стереть с его лица весь грим. Но на мальчика это подействовало.
– Джозеф, – пробормотал он.
– Ну, Джозеф, – сказал я жизнерадостно, – меня зовут мистер Мур. А этот человек – детектив-сержант Айзексон. Теперь давай ты нам расскажешь все про этого твоего святого.
– Только