Спрашиваешь! Да это же счастливый случай, я был уверен, что в один прекрасный день что-нибудь этакое подвернется. Мы с братом об этом мечтали. Уж, конечно, я этот шанс не упущу.
— Отправлять будешь из Марселя? А команда надежная?
— Вполне.
— Я бы подсоединил парочку моих людей.
— Давай, конечно.
Они еще побродили по лесу, обсуждая на ходу подробности предстоящего дела, в том числе денежные, и, наконец, расстались. Савари через весь город отправился снова на службу, а Таверне, чье настоящее имя было Александр Жалю, добрался до своей квартиры на улице Спонтини и стал ждать брата: тот звонил и обещал зайти.
В войсковые соединения, имеющие в своем арсенале ядерное оружие, боеголовки поступают из четырех депо. Регулярно, в среднем раз в месяц, оттуда направляются специальные конвои — они транспортируют новую или переоснащенную боеголовку в ту или иную часть, а обратно привозят оружие, подлежащее замене. Конвои эти передвигаются, как правило, по ночам, их сопровождают специально обученные пехотные батальоны. Обо всех заменах и передвижениях такого рода обязательно докладывают в комитет по атомной энергии и в отдел Д7 контрразведки.
— Что-нибудь случилось? — спросил Александр, как только брат появился на пороге. — Ты ведь обычно сюда не приходишь и правильно делаешь — зачем рисковать?
— Меня вчера вызвал заместитель начальника — какой-то слух уже пополз, велено усилить контроль.
— Что им известно?
— По-моему, немного. Я должен передать всем работникам охраны, будто бы нашим оружием интересуются итальянские террористы. И поэтому следует быть начеку, хотя тревогу объявлять пока рано. От меня потребовали перечень частей, где есть ядерное оружие.
— И ты составил такой перечень?
— Составил — но Мейрарг в него не включил.
— Слава Богу!
Они пили пиво в гостиной. Мебель в комнате была дорогая, но безвкусная, стены украшали охотничьи трофеи да сувениры разных мужских клубов — Александр Жалю был холост.
— Как ты сейчас оцениваешь наши возможности? — спросил он.
— Не вижу причин останавливать сделку…
— Ведь ты рискуешь…
— Без этого нельзя. На худой конец, если уж станет действительно жарко, успею скрыться. Имея в банке миллион, можно до конца своих дней жить себе потихоньку где-нибудь у моря…
— Если не просадишь этот миллион в карты, — сухо заметил Александр.
— С этим покончено.
— В прошлый раз, когда ты засыпался в своем синдикате и мне пришлось тебя выручать, ты говорил точно так же.
— Нет, теперь начну новую жизнь. Если у человека есть деньги, он может платить по счетам, не прибегая к игре.
— Карточные долги — вот какие у тебя были счета!
— Ты что, воспитывать меня собрался?
— Ладно, хватит об этом. Как собираешься действовать дальше?
— Завтра еду на юг: Нарбонн, Мариньян, Обань, Тулон и Мейрарг. Во время поездки обо всем договорюсь.
— А я как узнаю, что у тебя там получилось?
— Узнаешь на той неделе, я скоро вернусь.
— Сколько придется заплатить, как ты думаешь?
— Триста тысяч франков — самое малое. А то и полмиллиона.
— Ты уверен, что Мейрарг — самое удобное место?
— Абсолютно уверен. Зачем ты спрашиваешь — все равно проверить меня не сможешь, надо нам друг другу доверять…
— Это правда, выбора у меня нет.
Рене Жалю допил свое пиво, аккуратно вытер губы. Подавляя привычную неприязнь к брату, он заставил себя улыбнуться ему на прощанье, вышел, тщательно прикрыв за собой дверь, и осторожно огляделся на улице, прежде чем направиться на авеню Виктор Гюго, к метро. В присутствии Александра он всегда чувствовал какую-то несвободу — может быть, потому, что никак не мог примириться с мыслью, что кому-то, пусть даже родному брату, известно о нем, Рене Жалю, нечто такое, чего знать не следует.

Глава 19

Из ливийского посольства в Дамаске Ханиф еще раз связался с Каддафи: ему нужен был эксперт по части ядерного оружия, который мог бы оценить качество и дееспособность приобретенных боеголовок. Этому специалисту к установленному сроку предстояло приехать во Францию. Обсудив все детали и договорившись о дальнейших контактах, Ханиф вышел на Аднан аль Малки — улицу, на которой располагается посольство, и, сев в машину, отправился к себе на виллу, где его ждала Расмия.
— Французские дела продвигаются, Эссату придется недели через три поехать туда…
— В Париж?
— Нет, скорее всего на юг, там будет назначена встреча.
—