Мальзерб, проживает petite amie. Правда, всего четверть часа, включая дорогу туда и обратно… Некоторые, наиболее практичные, полагали, что этого недостаточно… Однажды его видели в бистро — сидит себе совершенно один, над чашкой кофе. Несостоявшееся свидание, что ли? Встреча с осведомителем? Кто его знает… Мадемуазель Пино лояльно относилась и к прочим пристрастиям шефа. Например, сотрудники архива направо и налево болтают, будто Баум прямо-таки обожает изучать самые обычные, скучные досье, разглядывает их подолгу, бормоча при этом что-то невразумительное, часто берет дела давно законченные — как будто предпочитая этот вид чтения всем остальным. Может, это новая эксцентричная выходка — взять да переставить ее день рождения? Ну, так она не согласна — и все тут! Он не Господь Бог, хоть и является заместителем начальника департамента.
И мадемуазель решительно положила оскорбительный конверт на стол:
— Наш всемогущий Создатель в своей безграничной мудрости рассудил, чтобы я родилась двадцатого. При всем моем уважении к вам, господин Баум, вы не можете изменить этот факт.
— Вы правы. Но тут замешаны интересы государства.
— С какой стати государству интересоваться датой рождения Берты Пино?
— Вы удивитесь, если я скажу?
— Еще бы!
— Но я не скажу. Боюсь, мне придется вам приказать, моя милая. Я вовсе не настаиваю, чтобы вы переносили свой день рождения, но для меня он будет завтра и подарок должен быть куплен сегодня. Если кто в отделе спросит, в чем дело, объясните, что я так велел, — популярная идея насчет того, что шеф спятил, получит, наконец, подтверждение. Идет?
Глаза его под кустистыми бровями посмеивались, но поручение звучало четко и недвусмысленно. Мадемуазель Пино взяла конверт.
— Передайте мадам Баум мою благодарность. Я ей пошлю записочку. Схожу в «Галери Лафайет», посмотрю, какие там сумочки.
Когда она вышла, Баум позволил себе широко улыбнуться, запер какие-то бумаги в ящик стола, не без труда вылез из кресла и отправился в столовую. Возле лифта ему встретилась мадемуазель Пино, уже в пальто.
— Между прочим, я бы не возражал, если бы вы кому-нибудь рассказали, какую дурацкую и непростительную ошибку я совершил, перепутав день вашего рождения. А уж если добавите, что решили меня в этой ошибке не разубеждать, то буду просто признателен. У вас, мол, есть кое-какие дела сегодня, пусть уж старый дурень останется при своем заблуждении…
Мадемуазель Пино кивнула в ответ: согласна, если вы велите. Тут как раз подошел лифт, который и унес ее в дневную магазинную сутолоку, в мир, где продаются сумочки.
Чуть спустя Баум позвонил по внутреннему.
— Добрый день, мадам Баллар! Это Баум. Мадемуазель Пино я сегодня отпустил до конца дня по ее личным делам, а мне надо срочно продиктовать парочку писем. Можете кого-нибудь прислать?
— Ну конечно.
— Отлично. Прямо сейчас можно?
— Да.
— Вот спасибо, — обрадовался Баум и после короткой паузы спросил: — А кого вы можете прислать?
— Жаклин свободна.
— Эти письма довольно сложные, с иностранным текстом, много названий. Вот Франсуаза бы справилась… Она занята?
— Печатает длинный отчет для руководства. До четырех вряд ли освободится.
— Вполне могу подождать. Да, и не говорите, пожалуйста, что я просил прислать ее вместо Жаклин. Знаете, начнутся всякие обиды…
— Ладно.
Мадам Баллар тоже показалось, что закидоны Баума начинают мешать работе. Однако вскоре после четырех Франсуаза сидела сбоку от его стола, приготовив карандаш и блокнот. Он ободряюще ей улыбнулся:
— Начнем? Это памятка для министра, копия нашему начальству. Тема: учебная программа для службы безопасности в Сенегале. Оставляйте, пожалуйста, поля пошире.
Он диктовал быстро, заглядывая в записку, лежавшую на столе. Закончив одну памятку, они начали другую, которая касалась объединенной наблюдательной службы силами контрразведки и полиции.


Когда стенографистка поднялась, собираясь уходить, Баум порылся в лежавших на столе бумагах.
— А еще один документик перепечатаете? Может, успеете?
Он протянул ей листок с написанными от руки абзацами.
— Это надо прямо сегодня добавить в одно досье. А у мадемуазель Пино с утра минутки свободной не было.
Девушка прочла заголовок: «Группа „Шатила“ — сообщение из отделения ЦРУ в Багдаде, и чуть выше — дата и номер досье в картотеке.
— До шести сделаю, — пообещала Франсуаза.