занимаются.
Валландер встал и прислонился к стене. Он чувствовал – Нюберг сказал не все.
– А что за пистолет?
– Марки «Астра-Констебль». Таких в стране полно. Особенно их любят в Германии.
– Значит, украден в Людвике? И что, подозреваемых пока нет?
– Я несколько раз говорил с этим Вестером. У него тамошний выговор – половину не поймешь. Он прислал мне все бумаги. Полиция в конце концов закрыла дело – никаких следов. Но по-видимому, этот тип – тот же, кто несколькими днями раньше украл оружие в Орсе. И тоже никого не нашли.
– Оружие легко продать.
– Сейчас проверяют, не засветился ли этот пистолет при другом эксцессе – ограблении банка, скажем. Может быть, зацепимся за какую-нибудь ниточку.
– Как бы то ни было, мы можем исключить, что Сведберг побывал в Людвике и украл там оружие. Либо он его купил, либо, и это скорее всего, оно принадлежало не ему.
– На ружье отпечатков пальцев Сведберга нет, – сказал Нюберг. – Может быть, это имеет какое-то значение. А может, и нет.
– Но мы сделали большой шаг вперед, – сказал Валландер. – Мы документально подтвердили, что убийца Сведберга и ребят в парке – одно и то же лицо.
– Черкни письмецо прокурору, – ухмыльнулся Нюберг. – То-то он обрадуется.
– Или наоборот, будет разочарован. Потому что не подтверждается его мнение, что мы никуда не годимся. Но ты прав, я напишу рапорт.
Нюберг вышел. Валландер позвонил в Мальмё. Все подтвердилось – у них числится полицейский по имени Ян Сёдерблум. Он следователь, работает главным образом с имущественными преступлениями. Когда Валландер попросил соединить его с Сёдерблумом, оказалось, что тот в отпуске. Через несколько минут ему сообщили подробнее – Сёдерблум на каком-то из греческих островов, на каком – неизвестно. Вернется в следующую среду. Валландер попросил, чтобы Сёдерблум связался с ним, как только вернется из отпуска, и записал его домашний телефон. Не успел он повесить трубку, в полуоткрытую дверь постучала Анн-Бритт. В руке у нее была написанная Валландером речь.
– Я уже прочитала, – сказала она. – Ты замечательно написал, и правдиво, и трогательно. Впрочем, одно с другим связано. Если долдонить лживые слова о вечности и о том, как свет побеждает тьму, никто и слезы не уронит.
– Не слишком длинно? – спросил Валландер.
– Я прочитала вслух. Меньше пяти минут. Не знаю, как это принято на похоронах, никогда не приходилось говорить подобные речи, но думаю, что это в самый раз.
Она собралась уходить, но Валландер задержал ее и рассказал о принесенных Нюбергом новостях.
– Это большой шаг вперед, – сказала она его же словами. – Особенно если найти того, кто украл оружие.
– Думаю, это будет нелегко. Впрочем, попытаться, разумеется, надо. Я как раз сидел и думал, не опубликовать ли нам снимки оружия – и дробовика, и пистолета.
– В одиннадцать пресс-конференция, – сказала она. – Лизу буквально осаждают журналисты. Может быть, воспользоваться случаем и поставить этот вопрос с оружием? Мы на этом ничего не теряем. Разве что прямо говорим, что убийство молодых людей и убийство Сведберга связаны между собой… Получается такая вакханалия убийств… в этой стране, по-моему, давно такого не было.
– Наверное, ты права, – сказал Валландер. – Я обязательно приду на пресс-конференцию.
Она все стояла в дверях.
– Эта женщина, – сказала она, – таинственная Луиза, которую никто не может опознать. Я только что говорила с Мартинссоном. Телефоны звонят, письма идут, но пока все ерунда. Ее никто не знает.
– Странно, – пробормотал Валландер, – если не сказать – непостижимо. Мы же хотели попытаться с Данией.
– А почему не со всей Европой?
– Вот именно – почему? Но давай пока начнем с Дании.
– Я еду в Лунд, – сказала она. – Хочу осмотреть Студенческую квартиру Лены Норман. Я попрошу Ханссона заняться Данией.
– Только не Ханссона, – возразил Валландер. – Ханссон зашивается с пропавшими машинами. Найди еще кого-нибудь.
– Нам срочно нужно подкрепление, – сказала Анн-Бритт. – Лиза говорила, что народ из Мальмё прибудет уже сегодня после обеда.
– Нам не хватает Сведберга, – сказал Валландер. – Нам просто-напросто не хватает Сведберга. Мы никак не привыкнем, что его с нами нет.
Они помолчали. Потом она, ни слова не говоря, вышла. Валландер открыл окно. Было очень тепло, дул еле заметный ветерок. Зазвонил телефон. Эбба. Голос у нее был усталый. Она