не были историчными. Сестры обожали смотреть фильмы про Гарри Поттера, — просветлев лицом, добавила она.
Я спросил у Тамми, что, по её мнению, могло с ними произойти.
— Не знаю, — глядя на Джейма, ответила девушка. — Наверное, какой-нибудь псих… А кто же ещё? Наверняка — психопат. Тот, кто следил за ними от самого «Попугая», чтобы узнать, где они живут. Тайком крался следом. — Она крепко зажмурилась и добавила: — Жуть как страшно.
— После того как Тамми увидела брошенных кошек, я не позволял ей даже приближаться к старой квартире, — сказал Джейм. — Ещё до того как копы нашли тела, Тамми знала, что произошло нечто ужасное. Она это просто знала.
— Да, и это тоже было очень печально, — произнесла Тамми. — Я имею в виду кошек. Я пыталась найти для них новый дом, но у меня ничего не получилось, и пришлось отправить бедняжек в кошачий приют.
— Клей Риггинс упомянул о каком-то прослушивании, — заметил я. — Вы об этом что-нибудь слышали?
— О да! Это та-а-ак печально. Они так этому радовались. Ведь девочки протирали задницу на курсах, где учат говорить, ходили в танцклассы, отбеливали зубы. И похоже, всё это было не зря. И вот такое…
— А какое прослушивание им предстояло? С какой целью?
— Какое-то магическое шоу, — пожала плечами Тамми.
— Магическое шоу? Вы хоть что-то о нём знаете?
— Это было… это было через два дня после того, как я встретила Джейма. Мне о прослушивании сообщила Клара, когда я позвонила им, чтобы сказать, где нахожусь. Я знала, что они тревожатся. Клара говорила, что они наконец попали в яблочко. Она была в экстазе, но… я звонила по мобильному и вдобавок с работы. Поэтому в детали не вдавалась.

* * *

Эзме Брюстер, владелица и одновременно жилица пансионата «Паломар апартамент», приветствовала меня радостными возгласами. На вид ей было лет шестьдесят, а может, и все семьдесят. На груди дамы, на бусах из горного хрусталя, висели очки для чтения. В одной руке она держала пульт дистанционного управления цветным телевизором, а в другой — дымящуюся сигарету. Махнув сигаретой в сторону включённого ящика, она сказала:
— Входите, дорогой, но не открывайте огня с порога. Я кое-что смотрю.
На экране шло ток-шоу Маури Пович.
— А теперь взглянем на правильный ответ, — предложила Маури.
Камера обратилась в сторону чёрного подростка. Парнишка сидел с низко опущенной головой, украшенной по меньшей мере тысячью тугих косичек. Затем нам показали весело улыбающегося малыша.
— Итак, отцом двухлетнего Девона, — торжественно провозгласила Маури, открывая конверт, — являешься… ты, Доннел!
Какая-то явно страдающая ожирением женщина вскочила со стула, исполнила нечто вроде победного танца и затрясла кулаком, проклиная паренька с косичками. Слов её мы не слышали, а губы, когда она изрыгала проклятия, покрывала туманная рябь.
Эзме выключила телевизор и притушила сигарету.
— Идиотская передача. Ну и пусть. В моём возрасте уже нет ни малейшего желания заниматься решением ближневосточных конфликтов. Итак, вы пришли, чтобы поговорить о девочках Габлер. Чем я могу вам помочь?
— По правде говоря, не знаю, — признался я и, представившись, объяснил, почему занимаюсь убийствами близнецов.
— О Боже! Так это вы. Ну, конечно. Маленькие мальчики. Я видела вас по телевизору. Ужасно, ужасно… Так вы считаете, что может существовать какая-то связь между вашим делом и делом Клары и Карлы? Великий Боже… Вообще-то девочки, будь я проклята, были лучшими из всех моих жильцов. Какой ужас! Платили вовремя. Квартира всегда была чистой, как стёклышко. Мужчин не приводили. Когда они пропали, я находилась в лечебнице. Дисбаланс электролитов или какая-то другая хреновина в этом роде. Если бы я была дома, то, будь я проклята, заявила бы об исчезновении значительно раньше, чем это сделали другие.
— Значит, вы встречались с ними регулярно?
— Каждый божий день. Они были домашними птичками. В город выезжали крайне редко.
Я задал ей стандартную серию вопросов о высоком мужчине, тощей собаке и средневековых фестивалях. Ответ был одним и тем же: «Нет, нет и нет, насколько мне известно».
— Вы слышали что-нибудь о прослушивании на предмет их участия в магическом шоу?
— Да. И это делает событие особенно печальным. Они трудились как проклятые, совершенствуя свои таланты. Тратили все свои с таким трудом заработанные деньги на оплату разных уроков.