в связи с неожиданной и необычайной твёрдостью каната.
И вот я наконец добрался до выдержки из «Гражданской и армейской газеты Лахора» за 1898 год, в которой рассказывалось о самом трюке.

* * *

Один из участников представления достаёт большой моток верёвки и, привязав её конец к лежащему на земле мешку, что есть силы швыряет моток высоко в небо. (Зачастую моток, прежде чем маг добивается успеха, несколько раз падает на землю.) Наконец, вместо того, чтобы упасть, моток начинает медленно подниматься, одновременно разматываясь, и в конце концов исчезает в облаках. На месте проведения фокуса нет домов или иных сооружений, за которые канат мог бы зацепиться. Затем он почти по всей своей длине становится твёрдым.
После этого маг приказывает своему сыну, выступающему в роли ассистента, карабкаться вверх. Взявшись за канат, маленький мальчик с ловкостью обезьяны лезет к небу. Он постепенно становится всё меньше и меньше и наконец исчезает в облаках, так же, как до этого исчез моток. Маг оставляет в покое канат и демонстрирует серию незначительных фокусов. Через некоторое время он сообщает зрителям, что нуждается в помощи сына, и приказывает тому спуститься. Откуда-то сверху невидимый публике ребёнок кричит, что не желает ползти вниз. Маг начинает уговаривать сына вернуться, а когда уговоры не помогают, выходит из себя и требует, чтобы сын вернулся под страхом смерти. Получив очередной отказ, факир приходит в ярость, берет в зубы огромный нож, лезет вверх по канату и… скрывается в облаках.
Неожиданно высоко в небе звучит страшный вопль, и, к ужасу публики, из того места, где скрылся маг, начинает литься кровь. Затем на землю падают части тела ребёнка. Вначале ноги, потом торс, за которым следует голова. Как только голова мальчика касается земли, по канату вниз скользит факир с ножом за поясом. Как утверждают некоторые свидетели, маг в этот момент печально произносит: «О боги, что же я натворил!» — или нечто подобное.
Затем он не торопясь собирает части тела сына и складывает их в прикрытую тканью корзину. После этого, сконцентрировав все свои магические силы (часто при помощи страшных заклинаний), факир срывает с корзины ткань, и перед публикой возникает его сын — живой и невредимый.

* * *

В конце главы рассказывалось, как, по мнению авторов, осуществляется этот трюк. Представление всегда проводится на сильно пересечённой местности при помощи тонкой струны или шнура, натянутых между двумя выступами. Как полагают, на противостоящих друг другу скалах сооружаются платформы, с которых не видимые снизу ассистенты натягивают канат и удерживают его в таком состоянии в течение всего представления. Акробат или канатоходец, скрываясь в дымке, ждёт наверху. Когда маг подбрасывает верёвку, она цепляется за шнур или струну, после чего акробат закрепляет её конец и с помощью ассистента на другой платформе туго натягивает. Представление всегда проводится в сумерки и в том месте, где туман бывает частым явлением. Эта полумгла позволяет канату, ребёнку, а затем и самому магу скрыться из виду. В иных случаях участники представления пускают в ход курильни.
Далее выводы варьировались. Некоторые наблюдатели считали, что публика становилась жертвой гипноза или подвергалась действию гашиша, сжигаемого в кострах или курильнях. В результате начинались массовые галлюцинации, усиливаемые завываниями (или заклинаниями) факира. Часть исследователей полагала, что публика рассаживалась таким образом, чтобы её ослепляли лучи заходящего солнца. А другие считали, что части тела ребёнка на самом деле принадлежали очищенным от шерсти обезьянам, а сам ребёнок спускался вместе с магом, укрывшись в складках его широкого одеяния. Один из исследователей искал корни трюка в «храмах древних религий». Это были верования, где жертвоприношения, в том числе и человеческие, считались обычным явлением — частью литургии, писал он. «И что есть жертвоприношение, — вопрошал сей учёный муж, — как не ритуал, в ходе которого силы разрушения и смерти трансформируются в силы созидания и жизни?»
Согласно теории этого историка, те «чудеса», которые мы видим на сцене, есть не что иное, как имитация старинных религиозных ритуалов. В трюках, бросающих вызов законам природы — таким, как левитация, например, — воспроизводятся древние религиозные чудеса. В силу этого они по-прежнему