Юкио? Она решила поехать со мной. Разве ты не знал?
Действительно, откуда он мог знать? Сайго сверкнул глазами и сердито уставился на Николаса.
— Ты ведь нарочно это подстроил?
— О чем ты?
— Ты прекрасно знаешь. Не лги мне, Николас Она тебе все рассказала.
Николас ощутил тепло ее тела у себя за спиной.
— Я ничего ему не говорила, — ледяным тоном произнесла Юкио. — Но теперь, когда ты ведешь себя как обиженный мальчишка, — теперь ты сам, пожалуй, должен рассказать.
— О чем рассказать? Эй, погоди.
Сайго начал обходить его и приближаться к Юкио. Николас встал на его пути, уперевшись левым плечом в дверь. Юкио отступила в глубь комнаты.
— Лучше расскажи, что все это значит. Сайго услышал в голосе Николаса скрытую угрозу и почувствовал, как у него от ярости вскипает кровь. Он сделал едва заметное движение правой рукой.
Николас молниеносно подставил предплечье, и рука Сайго безжизненно повисла. Они находились очень близко друг к другу, и Сайго решил ударить ногой в колено противника. Николас стоял у дверного косяка, и от такого удара его колено разлетелось бы на мелкие осколки. Но он успел отступить, и нога Сайго с громким треском врезалась в дерево.
Прежде чем Николас сообразил, что происходит, Сайго развернулся и бросился в коридор. Николас молча погнался за ним. Юкио подскочила к двери.
— Николас! — закричала она и не раздумывая побежала вслед.

* * *

Рыба-бабочка повисла у дна аквариума; ее крошечный рот открывался и закрывался, словно она пыталась съесть что-то за стеклянной стенкой. Пара проплывавших мимо гурами оторвала ее от этого сосредоточенного занятия, и бабочка укрылась за водорослями, которые медленно качались в потоке поднимающихся пузырьков.
Они стояли в глубокой тени арки. На улице было тихо, и отчетливо слышался каждый шаг редких прохожих.
— Чего ты ждешь?
— Тише. — Николас считал про себя: “Двенадцать, тринадцать, четырнадцать”.
Из-за угла показалась молодая пара. Николас быстро посмотрел на мужчину и снова стал наблюдать за входом в магазин аквариумных рыбок, куда несколько секунд назад вошел Сайго. “Двадцать один, двадцать два, двадцать три”. Досчитав до тридцати, он взял Юкио за руку и перевел через улицу.
В задней части магазина тихонько звякнул колокольчик. Это было узкое помещение с голым дощатым подом; стены скрывались за стеклянными аквариумами разных форм и размеров. Только один или два из них были сухими и пыльными.
Перед стеной, на которой были выставлены фильтры, прозрачные пластмассовые трубки и коробки с сухим кормом, на высоком табурете сидел худой старик с лицом серым, как вчерашний туман. Больше в магазине никого не было.
— Здесь есть черный ход? — спросил Николас.
— А? — Старик недоуменно поднял глаза. — Да, но...
Николас и Юкио уже прошли мимо него и, миновав короткий темный коридор, вышли через маленькую дверь. Они оказались в тускло освещенном дворике с одним выходом.
Николас и Юкио снова увидели Сайго только в следующем квартале. Он отчаянно петлял, и один раз, когда они, казалось, его уже упустили, у Николаса выступил пот на лбу: он подумал, что второго такого случая не представится. Но им повезло. Они заметили его в небольшой шумной толпе у газетного киоска, прямо перед собой. Трудно было сказать, случайность это или ловкий маневр. Но вопрос был в другом: почему вообще Сайго пытался ускользнуть.
По небу плыла бело-голубая полная луна, огромная, как бумажный фонарь, предвестник зимних холодов. Плотные, словно шторы, облака искажали ее свет. Николас вынужден был то и дело останавливаться, чтобы оценить расстояние до быстро удалявшейся черной фигуры.
Один раз Сайго обернулся; его лицо мелькнуло бледным пятном в свете луны, и Николас рывком затащил Юкио в подъезд. Он слышал ее учащенное прерывистое дыхание и громкие удары собственного сердца.
Когда силуэт Сайго начал растворяться в глубине темной улицы, Николас схватил Юкио за руку, и они снова пошли. Неожиданно Сайго скользнул в узкую дверь довольно неказистого деревянного дома без окон. Исчез как ночной зверь.
Несколько мгновений Николас, удерживая Юкио, стоял совершенно неподвижно в глубокой тени.
— Пойдем, — сказал он тихо, и они пересекли улицу. На фасаде здания не было никакой вывески и никакого звонка. Ничего. Металлическая дверь, покрытая темно-красной эмалью. Николас взялся за медную ручку, почти