снова взглянула на снимок.
– У нее не слишком довольный вид. Такое впечатление, что она его собственность. Его вещь.
– Вы прямо-таки читаете по фотографиям.
Она утвердительно кивнула:
– Не забывайте – я зарабатываю на жизнь съемками. Это все равно что рассказывать какую-то историю. Вам нужно, чтобы люди, глядя на них, получили определенное представление о том, что происходит. Иначе это будет просто моментальная фотография. Никакого смысла, никакой драмы – всего лишь фигуры на клочке бумаги. Только если за этим стоит какая-то история – вот тогда все и заиграет. – Она бегло просматривала фотографии, сделанные в опере. – Неплохо снято. Кто бы ни были он сам и его жена, получается интересно. Между ними многое происходит, и вряд ли это приятные отношения. Могу представить, как бы я сама их фотографировала. Я бы...
Одна из фотографий неожиданно привлекла внимание Миранды. Отделив снимок, она принялась молча его рассматривать.
– Вы что-то о нем вспомнили? – спросил Коста, теряя терпение.
– Нет. О нем я ничего не знаю. А вот этот... – Она ткнула пальцем в скучающую фигуру во фраке рядом с Нери.
– Где-то я его видела. – Она замолчала, пытаясь привести в порядок свои мысли. – Мы только приехали и пили кофе возле Кампо. Он сидел за соседним столиком. Я пошла в туалет, а когда вернулась, он приставал к Сюзи. Спрашивал у нее номер телефона. Пытался ее разговорить.
Взглянув на фото, Коста почувствовал острый прилив возбуждения.
– И что же дальше?
– Ничего – по крайней мере я так думаю. Он был... очень мил. Очень настойчив. Его английский был не слишком хорош. Мне он не понравился. Теперь, думая об этом, я просто уверена, что тогда он мне не понравился. Такой противный, нахальный молодой мерзавец, с которыми, как я считала, мы все время будем сталкиваться в Риме.
– Но ведь он мог дать Сюзи свой номер телефона?
– Я пытаюсь вспомнить...
Здесь что-то было – Коста это чувствовал.
– Боже мой! Я вспомнила. – Глаза Миранды Джулиус расширились от беспокойства. – После этого Сюзи как-то странно себя повела. Мы чуть не поругались. Это было на нее не похоже.
– Значит, он мог ей что-то передать? Например, номер телефона? И она могла его взять.
– Возможно. Я не знаю, Ник. Не знаю. С тех пор прошло уже много времени.
– И она так вам ничего и не сказала?
В ее глазах была боль.
– Увы! В таком возрасте подростки делают глупости и не желают это признавать. Я сама так себя вела. Она явно что-то скрывала. Я должна была это понять...
Ее глаза затуманились.
– Господи, какая же я была идиотка! Думала, что девочка ее возраста будет счастлива, проводя отпуск со своей матерью и ни с кем больше не встречаясь. Моя компания не так уж ей и подходит. В конце концов, большую часть времени я была от нее вдалеке. С чего бы ей особенно радоваться моему обществу? Какая самоуверенность с моей стороны!
Помню, я сказала ей, что он настоящий подонок, – спокойнее продолжала Миранда. – Именно тот тип итальянца, которого следует опасаться. А она посмотрела на меня так, будто я болтаю чепуху. Словно я слишком старая. После этого мы некоторое время не разговаривали. Ждали, пока все забудется.
Желая поскорее с этим покончить, Миранда принялась суетливо собирать фотографии.
– Это ведь не он, правда? – спросила она.
– Это может нам здорово помочь.
– Как? Вы знаете, кто он такой?
Коста колебался, сомневаясь, как далеко можно зайти. Перегнувшись через стол, он взял ее руку.
– Миранда! Мы не все можем говорить, пока идет расследование.
– К черту правила! Я ее мать. И это из-за меня она попала в такой переплет.
– Не из-за вас! – повысил голос Коста. – Сюзи шестнадцать лет. Она уже не ребенок, за которым нужно следить двадцать четыре часа в сутки.
Она покачала головой:
– Вы ее не знаете. Не знаете меня. Не стоит делать выводы.
«Это не жалость к себе, – решил он. – Скорее, ненависть».
– Я знаю достаточно. Вы поступаете так, как в подобных обстоятельствах поступил бы каждый. Не стоит винить себя, пока...
Это слово вырвалось у него нечаянно. Она пристально смотрела в пыльное окно, пытаясь удержать слезы.
– Пока – что? Пока для этого нет причины?
– Я не это имел в виду...
Миранда молчала, стараясь успокоиться.
– Кто он? – спросила она. – Вы можете хотя бы это мне сказать?
– Сын того старика. Его зовут Нери. Мики Нери.
Ник Коста встал, думая,