в последний раз, должно быть, прошли годы.
– Черт! – простонала она. – Черт, черт, черт и еще дважды черт!
На мобильном телефоне сигнал был еле виден. Она судорожно соображала, кому позвонить и что сказать. Фальконе наверняка придет в ярость – как будто это самая большая из ее нынешних проблем.
«Не волнуйся, детка, – попыталась она себя успокоить. – Это же ученый, с носом, как ананас, и вирусами гриппа, танцующими макарену в его венах. Пока он не проломит эту дверь мотыгой, у меня нет оснований для беспокойства».
Она осмотрела помещение в надежде найти что-нибудь пригодное для самообороны. На шкафу лежал небольшой молоток – только и всего.
– Ник! – пробормотала она и начала набирать номер. – Приезжай и спаси меня, Ник. О черт...
Телефон звякнул и умолк. Снаружи раздался какой-то звук. Судя по шуму двигателя, приближался довольно мощный мотоцикл.
Она отключила телефон и прислушалась. Это могло оказаться важным.
Через пару секунд Тереза Лупо больше ничего не слышала. Какая-то неведомая сила, возможно шум крови в ушах, заглушила звуки за дверью. Смерть была ей знакома, но, так сказать, в конечном варианте. А сейчас она оказалась в роли непосвященного, случайно оказавшегося свидетелем развертывающегося в полумраке нелепого шоу. Даже когда она была врачом и люди умирали при ней в больнице, это казалось в общем-то естественным. Что происходило с «клиентами», оказывающимися на ее сверкающем столе, оставалось за кадром. Она и представить себе не могла, каково быть свидетелем подобного.
А сейчас, всего в нескольких метрах, за хлипкой дверью кабинета профессора Рандольфа Кирка, шла как раз такая, невидимая для нее драма. Сквозь стук собственного сердца Тереза слышала, как она разворачивается, подобно сцене из радиоспектакля, звуки которого доносятся из соседнего окна. Два человека разговаривали на повышенных тонах – один напористо, другой с неподдельным страхом.
Затем раздался крик и громкий, все заглушающий звук выстрела.
На мгновение она перестала дышать. Там что-то произошло. Тереза вдруг ощутила с какой-то мрачной, пронзительной четкостью, что в это самое мгновение оборвалась человеческая жизнь – если точнее, жизнь профессора Рандольфа Кирка. Живое существо исчезло с лица земли, и самым жутким во всем этом было то, что Тереза Лупо почувствовала, как нечто, возможно его дух, его уходящая тень, прошло сквозь ее собственное тело, отпечатав в сознании одно-единственное слово: «Беги!»
Она ничего не соображала, едва могла дышать. Снаружи раздались шаги, и Тереза замерла, глядя на дверь и слыша, как кто-то звенит ключами, выбирая тот, что подходит к замку.

* * *

– Выключи эту чертову штуку! – рявкнул инспектор. – Мне нужно подумать.
Они сидели в кабинете Фальконе, просматривая записи камер слежения в Кампо, когда у Косты внезапно зазвонил телефон. Всего один раз – и Коста сбросил вызов. Настроение было скверным. Ракеле д'Амато со своим уязвленным самолюбием не желала отрабатывать связи Сюзи Джулиус. Фальконе хмурился на скудный предварительный отчет об Элеанор Джеймисон, полученный от Терезы Лупо. Видеозапись сначала показалась Косте вполне приемлемой, но это все равно раздражало.
На мотоциклисте был сверкающий шлем с непроницаемым забралом и черный кожаный костюм – ну просто классический уличный преступник, похищающий сумочки. На девушке было прямо-таки написано, что она туристка. Вот она пробирается сквозь редкую толпу в Кампо, одетая в футболку и черные джинсы, с небольшой холщовой сумочкой через плечо, прямо перед носом у двух карабинеров в форме, зевающих возле своей машины и нисколько не интересующихся происходящим.
Коста не верил своим глазам. Сюзи словно убегала от чего-то, или по крайней мере так ему показалось.
Вот промелькнула рука мотоциклиста. С девушкой происходило что-то странное: Коста не мог понять, плачет она или смеется. Затем появилась еще одна фигура – это была Миранда Джулиус, которая мчалась мимо торговцев, крича в спину своей уезжающей дочери.
Коста не знал, правильно ли все это понимает. Иногда полицейские берут на себя слишком много, вмешиваясь в домашние споры, которые лучше оставить в покое. Ошибочно толкуя события, они в конце концов оказываются в дурацком положении. Подбежав к мотоциклу, Сюзи быстро поцеловала край шлема и вскочила на заднее сиденье, обхватив мотоциклиста за талию.