заставляя прочувствовать всю чудовищность ее смерти. Все было впереди. Бог их еще не навестил. Возможно, они даже не знали, что он уже в пути.
Была еще одна вещь – неприятная, безумная мысль, от которой Тереза никак не могла избавиться. Она не могла забыть снимки Сюзи Джулиус: они с Элеанор были настолько похожи, что казались родными сестрами, одним и тем же воплощением классической красоты. Тирс, татуировка, семена... все эти совпадения бледнели по сравнению с их внешним сходством. Именно это, понимала Тереза, и спровоцировало исчезновение Сюзи. Кто-то, знавший о том, что произошло шестнадцать лет назад, увидев проходящую по улице красивую молодую иностранку, почувствовал, как в его памяти что-то зашевелилось. Колесо повернулось. Ритуал пришел в движение.
– Тереза! – в голосе Реджины Моррисон звучало беспокойство. – С вами все в порядке?
– Со мной все в порядке, – тихо ответила она и закашлялась. – Мне нужно забрать эти документы.
– Конечно, – кивнула Реджина Моррисон. – С вами точно все в порядке? У вас такой вид, словно вам все-таки стоит выпить.
– Нет. Все хорошо.
Она разглядывала лицо Элеанор. До сих пор такого никогда не случалось. Попадая к ней под нож, все они были давно и прочно мертвы. Словно повернули выключатель: вот жизнь и вот ее уже нет; пустота в промежутке и пустота после.
Она вспомнила, как пряталась в грязном маленьком кабинете Рандольфа Кирка, вспомнила, что произошло, когда она услышала выстрелы, – что-то промелькнуло в ее сознании, подобно последнему вздоху умирающего.
Глядя на Элеанор Джеймисон, она испытывала те же самые ощущения, ту же неуверенность в себе и в своей профессии. Это всего лишь возможность зарабатывать на жизнь, чтобы оплатить счета и набить ненасытную утробу государства. А теперь Сюзи Джулиус движется в том же направлении, и никто в полицейском участке не обращает на это внимания, потому что Тереза Лупо, Бешеная Тереза взяла это дело в свои руки, претендуя на роль, которую не в состоянии играть, и только все испортила.
– Тереза! – позвала Реджина Моррисон. – Возьмите салфетку.
– Спасибо, – кивнула она и отложила листок бумаги. В глазах ее стояли слезы. Дрожащей рукой она взяла стопку и залпом выпила виски, а затем еще одну, которую поспешно налила ей Реджина Моррисон.

* * *

Фальконе с интересом окинул взглядом группу людей, разместившихся на первом этаже дома Нери. Но тут старый толстый гангстер поспешно повел его наверх – вместе с Ракеле д'Амато.
– Не знал, что у тебя гости, – сказал Фальконе. – К тому же ты сам открыл дверь. Что, слуги теперь слишком дороги?
– Не нужны мне никакие слуги! – возразил Нери. – Не гони туфту, Фальконе. Я вполне мог вас и не впустить. У вас нет разрешения врываться в такие дома, как этот. А ее... – Нери смерил взглядом д'Амато. – Значит, теперь вы снова общаетесь? Я слышал, что это дело кончилось, когда простыни стали остывать.
– Дело есть дело, – коротко ответила она и проследовала за Нери в большую гостиную, богато и безвкусно обставленную: современные кожаные кресла и диваны, на кремовых стенах висят репродукции картин, а посередине стоит большой стеклянный стол.
На кушетке сидели двое: худощавая привлекательная женщина лет тридцати, с огненно-рыжими волосами и злым красивым лицом, и мужчина чуть моложе ее – худой, нервный, с темными хитрыми глазами и плохо осветленной шевелюрой.
– У меня здесь нет адвоката, – сказал Нери. – Так что вам придется говорить в присутствии моих родственников. На тот случай, если вы чего-нибудь придумаете, у меня будут свидетели.
Фальконе кивнул.
– Ты нас не представил, – вмешалась женщина. – Аде-ле, его жена.
– Теперешняя жена, – добавил Нери.
– Верно, – согласилась она. – А это Мики, мой пасынок. Скажи «здравствуйте» добрым полицейским, Мики. И перестань дергаться. Меня это раздражает. Хватит таращить глаза на леди.
– Очень рад, – буркнул Мики.
Опустившись рядом с ним в большое, массивное кресло, Нери жестом пригласил к столу Фальконе и д'Амато.
– Я бы предложил вам кофе, ну да черт с ним. Скажите, зачем пожаловали? Что я такого сделал?
– Ничего, – ответил Фальконе. – Это просто светский визит.
Нери сухо засмеялся, его большая грудь заколыхалась.
– Когда мы решим, что вы что-то сделали, Эмилио, то придем сюда не вдвоем, – сказала Ракеле д'Амато, забавляясь тем, как смотрит на нее Мики. –