что уже в третьем поколении семья его и закусочная обеспечены охраной.
Уайти заглотнул увесистый кусок чизбургера, запив его содовой.
— Ты ведь ни на секунду не думаешь, что девушку порешил этот парень, так ведь?
Шон откусил от своего сэндвича с тунцом.
— Я знаю только, что он мне врет. И предполагаю, что ему известно кое-что про пистолет. И думаю — пока, конечно, предположительно, — что старик его жив.
Уайти окунул колечко лука в соус-тартар.
— Это из-за пяти сотен в месяц из Нью-Йорка?
— Ага. Ты знаешь, в какую сумму это выливается, если суммировать годы? Почти восемьдесят штук! Кто, кроме отца, будет слать такие деньги?
Уайти промокнул губы салфеткой и затем опять вгрызся в свой чизбургер, а Шон с удивлением подумал, как это он ухитряется до сих пор избегать инфаркта, если привык столько есть, пить, а еще и работать как зверь по семьдесят часов в неделю, когда надо гнать трудный случай.
— Ну допустим, он жив, — сказал Уайти.
— Допустим.
— И что это тогда? Хитроумный план отомстить за что-то Джимми Маркусу, пришив его дочь? Это ж не кино все-таки?
Шон фыркнул:
— А если кино, кто, по-твоему, сыграет тебя?
Уайти тянул свою содовую через соломинку, пока та не уперлась в лед.
— Знаешь, я все думаю об этом. Может так случиться, лучший из лучших, что мы решим этот ребус. Призрак из Нью-Йорка, всякое такое... И тогда из нас сделают кассовый боевик, и Брайан Деннехи будет рад-радешенек возможности сыграть меня.
Шон смерил его взглядом.
— Мысль довольно здравая, — сказал он, удивляясь, как это он сам не увидел сходства раньше. — Ты покороче будешь, сержант, но суть та же, брюхо ты тоже нарастил порядочное.
Уайти кивнул и отодвинул тарелку.
— А тебя мог бы сыграть один из этих душек — «друзей». Ведь правда же, парни эти выглядят так, словно каждое утро проводят час перед зеркалом, выдергивая волосы из ноздрей и подравнивая брови, а раз в неделю делают педикюр? Вот кто-нибудь из них и подойдет.
— Ты просто ревнуешь.
— Вся штука в том, однако, — сказал Уайти, — что весь этот крен в сторону Рея Харриса — дело дохлое. Вероятность тут примерно единиц шесть.
— Из десяти?
— Из тысячи! Вернемся к началу, хорошо? Рей Харрис настучал на Джимми Маркуса. Маркусу это известно, и он втихомолку берет Рея в оборот. Тому, однако, удается ускользнуть и осесть в Нью-Йорке, где он находит работу, достаточно стабильную, чтобы в течение последующих тринадцати лет посылать домой по пять сотен ежемесячно. Потом в один прекрасный день он, проснувшись, говорит себе: «Точка. Настало время рассчитаться». Он садится на автобус, приезжает сюда, чтобы порешить Кэтрин Маркус. И не просто порешить, а с особой жестокостью. Все, что происходило в парке, указывает, что убийца был в бешеной ярости. И что ж, после всего этого, после того, как старик Рей — старик, потому что сейчас ему должно быть лет сорок пять, — протопал по всему парку, преследуя девушку, он тихо-мирно садится на автобус и возвращается в Нью-Йорк, прихватив с собой пистолет? Ты Нью-Йорк проверил?
Шон кивнул:
— Ничего не найдено — ни в социальной помощи, ни на кредитных картах на его имя; в трудовых соглашениях также не указан человек его возраста и с такой фамилией. Ни нью-йоркская полиция, ни полиция штата не задерживала никого с похожими отпечатками пальцев.
— Но ты думаешь, что Кэтрин Маркус убил он? Шон покачал головой:
— Нет. То есть я хочу сказать, что не уверен. Я ведь даже не знаю, жив ли он. Я лишь говорю, что это возможно. И что существует большая вероятность, что был использован его пистолет. И я считаю, что Брендан что-то знает и не сумеет назвать никого, кто мог бы подтвердить, что в то время, когда убивали Кейти, он находился дома в своей постели. Вот я и надеюсь, что, посидев в камере, он нам кое-что расскажет.
Уайти громко рыгнул.
— Но слово за тобой, сержант.
Уайти пожал плечами:
— Мы даже не знаем, Рей ли Харрис грабил бар восемнадцать лет назад. Не знаем, ему ли принадлежал пистолет. Все это наши домыслы. И в лучшем случае привходящие обстоятельства. В суде они не пройдут. Хороший автомат по сбору данных их и учитывать не будет.
— Да, но по ощущению это так.
— По ощущению.
Уайти взглянул поверх плеча Шона и увидел, что дверь открывается.
— О господи, эти два близнеца-недоумка!
Из-за кабины для прослушивания выглянул Суза.
За ним следом поспешал