буду ничего менять.
- Наверное, вы правы, - согласился Штефан.
Пока Штефан укладывал шесть томов в рюкзак, Черчилль стоял, заложив руки за спину и слегка покачиваясь.
- Мне бы хотелось спросить вас об очень многих вещах в том самом будущем, творцом которого я тоже являюсь. О вещах, которые представляют для меня куда больший интерес, чем успех или неуспех этих книг.
- Мне пора, сэр...
- Я понимаю, - сказал премьер-министр. - Я не стану вас задерживать. Но ответьте хотя бы на один мой вопрос. Я сгораю от любопытства. Ну, к примеру, что произойдет с Советским Союзом после войны?
Штефан задумался, закрывая рюкзак, но потом все-таки решился:
- Я очень сожалею, сэр, но должен сказать вам, что Советский Союз будет значительно сильнее Великобритании, равными ему будут только Соединенные Штаты.
Черчилль изумился впервые за все это время.
- Вы хотите сказать, что эта их ужасная система добьется экономических успехов и процветания?
- Нет-нет. Эта система приведет к экономическому краху, но одновременно создаст огромную военную мощь. Все советское общество подвергнется безжалостной милитаризации, а диссиденты будут уничтожены. Говорят, что их концентрационные лагеря могут соперничать с лагерями рейха.
Лицо премьер-министра оставалось непроницаемым, но глаза выражали беспокойство.
- Сейчас они наши союзники.
- Это верно. Возможно, что без них война против рейха окончилась бы поражением.
- О нет, мы бы победили, - уверенно произнес Черчилль, - только не так быстро. - Он вздохнул. - Говорят, что политика сводит вместе противоположности, но куда политике до военных союзов.
Штефан был готов отправиться в обратный путь.
Они обменялись рукопожатием.
- Ваш Институт будет превращен в щепки, обломки, пыль и пепел, - сказал премьер-министр. - Даю вам свое слово.
- Это все, что мне надо, - сказал Штефан.
Штефан засунул руку йод рубашку и три раза нажал на кнопку, включая связь с Воротами.
В то же мгновение он оказался в Берлине, в Институте. Он вышел из Ворот и направился к пульту программирования. Часы показывали, что на все путешествие в лондонское бомбоубежище он потратил ровно одиннадцать минут.
Плечо по-прежнему болело, хотя и не произошло дальнейшего ухудшения. Но постоянно пульсирующая боль утомила Штефана, и он немного посидел на стуле у пульта, отдыхая.
Затем, используя цифры, полученные на компьютере в 1989 году, он запрограммировал Ворота для своего предпоследнего скачка. На этот раз Ворота доставят его на пять дней вперед, в двадцать первое марта, в другое подземное бомбоубежище, но уже не в Лондоне, а в его собственном городе Берлине.
Когда все было готово, он без оружия вошел в туннель Ворот. На этот раз он не взял с собой рюкзак с шестью томами Черчилля.
Когда он миновал точку отправления, он почувствовал знакомую неприятную дрожь, которая накатывалась волнами и проникала до мозга костей.
Находящаяся глубоко под землей комната, куда попал Штефан, освещалась единственной лампой на столе, если не считать вспышек, которыми сопровождалось его прибытие. В этом странном свете он ясно увидел фигуру Гитлера.

20

Одна минута, всего одна минута.
Лора вместе с Крисом, скорчившись, прижались к "Бьюику". Не меняя положения, она сначала посмотрела в южном направлении, где, она знала, прячется один из противников; затем в северном, где, как она подозревала, прячутся другие.
Необычная тишина воцарилась в пустыне. Ни малейшего ветерка, никакого движения. С небес струилось столько света, что трудно было понять, где его больше, там, наверху, или на сухой, пропитанной солнцем земле; где-то вдали выцветшие небеса сливались с выцветшей землей, поглотив разделявшую их линию горизонта. И хотя температура не превышала восьмидесяти градусов, все предметы - кусты, камни, трава и сам песок пустыни - застыли, словно сплавившись в единый пейзаж.
Всего одна минута.
До возвращения Штефана из 1944-го оставалось не более минуты. Он им поможет, он вооружен "узи", и он ее хранитель. Хранитель. И хотя теперь она знала, кто он и откуда и что в нем нет ничего сверхъестественного, все равно в некоторых отношениях он был для нее всесильным волшебником, способным творить чудеса.
Никакого движения на юге.
Никакого движения на севере.
- Скоро они снова покажутся, - сказал Крис.
- Все будет в порядке, малыш, - тихо успокаивала Лора. Не только