не нужен, — но все-таки кое-какие проценты. Его корпорация поставит казино свою охрану, сигареты, крупье. Он сможет в любое время отмыть в этом заведении очередную порцию своих заляпанных кровью капиталов. Поль оставит себе «голубиный список», заплатив Маджиоре откупного в один миллион долларов. Это выгоднее, чем торговаться с жадиной Бакстедом. Алан стал занозой между двумя мафиозными кланами. Он грозил стать причиной полномасштабных «гнилых разборок», которые бы отпугнули от Атлантик-Сити всех туристов. Нет Алана, нет и войны. Кровь прольется лишь один раз, когда Бакстеду свернут шею, а дальше все пойдет как обычно — бизнес. Мирный, спокойный бизнес.
Кроме того, у Поля на руках был один очень важный козырь, который, собственно, и решил судьбу его удачной сделки с Маджиоре относительно бедняги Алана.
— Речь зашла об одном файле, — сказал Спарроухоук. — Он хранится в офисе специальной комиссии, учрежденной губернатором Нью-Джерси. Это довольно глубокое и серьезное расследование темного царства Маджиоре. Все держится, разумеется, в строжайшем секрете. Так вот, шеф Бакстеда попросил организовать для него копию файла. Так сказать, для внутреннего пользования. Поль-младший пообещал ему, что «Менеджмент Системс Консалтантс» добудет эти бумажки и передаст ему... На второй день после того, как Бакстеда хватит внезапный удар.
— У вас это получится?
— Обижаешь, старик. Этот файл лежит в нашем банке данных уже в течение месяца. Пылится без дела. Информация — это самая твердая валюта, мой мальчик. Уж тебе-то, как полицейскому, это стоило бы знать в первую очередь.
— Да, спорить с этим не буду. Как насчет «голубиного списка»? Насколько я понял, мне нужно взять его у Алана и привезти в Нью-Йорк?
— Очень, просто очень рекомендую тебе не забывать про это случаем. Он будет в одном из карманов господина Бакстеда, когда ты принесешь ему весточку от бога.
— Почему вы так в этом уверены?
— А мы согласимся на условия этого мерзавца. Назначим встречу, на которую он поскачет вприпрыжку, размахивая над головой этим списком. Ты перехватишь его около дома его последней любовницы и немножко изменишь его маршрут, вогнав в его дурную башку пару-тройку хороших зарядов. Подручные дона Маджиоре в Филадельфии помогут тебе в этом деле. Они позаботятся о машине, оружии, адресе той проститутки, которую господин Бакстед в настоящий момент держит при себе, ну и так далее. Приступай к этой работе немедленно, дорогой мой. Мы не хотим, чтобы япошка потерял к казино интерес. Понял?
— Я иду на это с тяжелым сердцем, — признался Дориан. — Никогда не думал, что мне предстоит делать такую работу. Алан не такой уж плохой парень и...
— Ты за него не переживай. Такие как он наследуют землю. А «голубиный список» в раю ему не понадобится. О, кстати, через четыре дня в Атлантик-Сити дерется наш бравый Робби! Полноконтактный карате, никаких практически ограничений! Насколько я знаю, какой-то там бывший чемпион вернулся с пенсии специально для того, чтобы лишний раз получить от Робби по башке. Похоже, наклевывается неплохое шоу! Жаль, не смогу приехать, у меня дела в Далласе.
— Если я и буду в тот момент в Атлантик-Сити... Надеюсь, вы извините мне то, что я не появлюсь на том матче? Туда понаедет много народу из Нью-Йорка. Не дай бог меня кто-нибудь узнает в лицо... Нет, так рисковать не буду. Закончу с Аланом и тут же домой.
— Вот это правильно, дорогой мой, правильно. Нечего светить повсюду жопой. Действуй, как во Вьетнаме. Ударил и моментально в кусты.
— Скажите Робби, что я желаю ему удачи.
Дориану приходилось выполнять ту работу, которую, в сущности, лучше сделал бы Робби. Но Спарроухоук берег Робби и на пушечный выстрел не подпускал его к заказным убийствам. А Дориану всегда нужны были деньги. Ему было грех отказываться. Вот сейчас, к примеру, он должен пятнадцать тысяч в одном казино, не считая более мелких долгов. Гонорар за убийство Алана позволит ему еще раз выбраться из глубокой ямы с дерьмом и встать на ноги.
Что же касается вопроса о заказных убийствах и о Робби, то он только этим делом и занимался во Вьетнаме. Насобачился, гад! Правда, там была все-таки война, но все равно Робби убивал не просто так... Он вкладывал в это всю свою душу, все свое сердце. Работал не за страх, а за совесть. Он делал даже такое, на что никогда не решился бы Спарроухоук,