патриотами своей страны. Их любовь к Родине была столь сильной, что они готовы были ради нее пожертвовать своими жизнями! Когда вы, американцы, отдаете свои жизни во имя Америки, вас называют героями. А когда то же самое делают японцы во имя Японии, их называют сумасшедшими...
Деккер проговорил:
— Тебе все это видится в одном свете, нам в другом.
Она улыбнулась, но это была улыбка горечи.
— Спасибо, что напомнил. А теперь дай мне закончить рассказ о друзьях моего отца. Это люди, обладающие великим чувством верности и преданности, чести, люди с ясным пониманием идеи долга! Они верны друг другу. Они верны высочайшим идеалам справедливости и мужества. Эти категории не имеют никакой ценности в вашем обществе. Вы плюете на все ради пресловутой свободы, которая в результате оборачивается настоящей кабалой! Вы становитесь рабами всего того, что может уничтожить вас!
— Дальше.
— Друзья моего отца не заставляли меня ничего делать. Просто они напомнили мне о том, что я являюсь самураем. Впрочем, я никогда не забывала об этом. Они позаботились о том, чтобы деньги моего отца поступили ко мне. Из банков Токио, Гонконга. Макао, Швейцарии... Деньги и бриллианты. Я стала богатой и могла бы до конца жизни пребывать в благодушии и довольстве, если бы захотела. Но меня каждую ночь терзали бы кошмары, на смертном одре мне было бы очень тяжко и стыдно, а после смерти я бы встретилась лицом к лицу с отцом, матерью, сестрой и мне нечего было бы сказать им...
— Почему друзья твоего отца так заботились о нем и толкали тебя на выполнение долга? Он им что, крестным отцом был, что ли?
— Эти люди были очень напуганы перспективой смерти, когда их зачислили в подразделение «Джинраи Бугаи» в 1945 году. Они были молоды и начали склоняться к малодушию. Именно мой отец вдохнул в них мужество, поднял их моральный и боевой дух, заставил их работать, чтобы позабыть свои страхи.
Тем самым он спас их от бесчестья. Ежедневно по нескольку часов он занимался с ними боевыми искусствами по полной программе, которая включает не только физическую, но и теоретическую, философскую подготовку. Он писал для них боевые гимны и заставлял петь их. Он заставлял их регулярно писать бодрые письма домой. Когда кто-нибудь погибал, он лично следил за тем, чтобы родителям были отосланы личные вещи погибшего, а также письмо от командира, — иногда и от отца, — где высоко оценивалось мужество погибшего. Его должниками, по сути, являются не только те, кто выжил, но и те, кто погиб.
Мичи поднялась с дивана.
— Друзья отца уплатили этот долг, помогая мне во всем после смерти отца. В течение трех лет они обучали меня боевым искусствам. Я училась драться. Я училась смотреть в лицо смерти. Тренировки проводились в секретных доджо. Мне помогли осознать одну очень важную вещь: что именно моя рука должна установить справедливость для семьи, для отца. Они не стали делать все за меня, потому что это был мой святой долг, а не их.
Она прошла к окну и, глядя в него, продолжала.
— Порой я проводила самостоятельные тренировки по ночам. На кладбище. Между могил. Я считала, что души мертвых должны подняться и войти в мое тело, укрепив мои силы и мой дух. — Она коснулась рукой ляжки. — Ноги и руки я растянула, тренируясь в воде. Это очень эффективные упражнения.
Она стала расхаживать взад-вперед по комнате.
— Три года непрерывных тренировок тела и духа. Но я училась не только карате и мужеству. Мне нужно было выучиться какому-нибудь делу. Я должна была иметь прикрытие в виде бизнеса, который бы я понимала и в котором могла бы реально работать, а не только числиться в штатном расписании. Бизнес, который бы позволил мне путешествовать и оперировать крупными суммами денег, которые у меня были. Деньги — это моя защита. Они дают мне возможность ощущать себя независимой и свободной. В этом году, когда я была готова и когда было собрано достаточно информации о тех людях, которые передали моего отца в лапы коммунистов, я приехала в Америку. Искать справедливости. Не мести, Манни. Справедливости.
Он сказал:
— Ты пыталась втянуть меня во все это. Фугу, отравленная рыба. Ты попросила меня присматривать за квартирой. Ты хотела, чтобы я тоже сыграл какую-то роль во всем том, что ты задумала.
— Друзья моего отца не одобряли моих отношений с тобой. Они говорили, что это только помешает делу. Но я твердо