деле и ввозит и вывозит. Но он – это просто имя для вывески. Часть денег приходит от этаких мало кому известных темных лошадок, все они богаты, а многие влиятельны.
– Как именно влиятельны?
– Ну, старые деньги, новые деньги, деньги, взятые в долг, левые деньги... Не так много партнеров, но все нужные.
– Из этого будет прок, – сказал Кэлли. – Передай Протеро, что я вылетаю домой завтра, когда точно, пока не знаю. Это должно его успокоить.
– Я что-то сомневаюсь, – сказал Доусон. – А какая там погода?
– Имел я тебя с твоей погодой, – сказал Кэлли.
– А здесь все еще дождь.

* * *

Самолет Кэлли вылетал в половине первого на следующий день, а до тех пор у него почти не было дел, так что оставалось проводить время с Ниной. Подобно мужу, уже запланировавшему уход от жены, но пока еще досиживающему за столом до конца рождественского торжества. Подобно путешественнику, опоздавшему на поезд и вот вступившему в близость с какой-то незнакомкой на железнодорожной станции. По пути обратно после звонка Доусону Кэлли купил немного еды, и нечто зловеще хозяйственное было в том, что он купил ровно столько, сколько должно было хватить, чтобы два раза поесть. Нина стояла рядом с ним, пока он готовил им запоздавший обед. В какой-то момент она сделала так, что их бедра слегка столкнулись, и Кэлли... Кэлли слегка обвил рукой ее талию и тут же отвел ее, чтобы взять помидоры и нарезать их.
Что-то в этот момент обеспокоило ее: возможно, она ощутила какой-то холодок. Его нужда в ней исчезла, и вместе с ней исчез почти весь пылкий интерес, почти все вожделение. Нина вышла из кухни и села на диван.
– Так когда мы поедем? – спросила она.
– Завтра, – ответил он. – Вечером. А где-то в полдень я должен забрать билеты.
Эта маленькая деталь делала ситуацию реальной для нее, и Нина снова поверила ему. Они поедут, потому что они оба хотят этого. И будущее, лежащее перед ними, – это он и она вдвоем, а прошлое станет какой-то незнакомой страной.
Всю вторую половину дня и ранним вечером она пыталась справиться с колебаниями своего настроения. Она украдкой бросала на него взгляды и в какой-то миг, изучая его лицо, стала выискивать признак того, что его мысли блуждают где-то еще. Но уже в следующее мгновение принялась мысленно помещать рядом его и свои черты в тяжелом альбоме с фотографиями, который она составила в уме.
Робин и Нина в лондонском парке: она бросает толстые ломти хлеба прямо в огромную стаю уток, а он обвивает рукой ее плечи. Нина и Робин бродят по «Булыжнику», и их плащи сдувает набок ветер, и дымка водяных брызг поднимается по сторонам. Робин и Нина веселятся на пикнике во время поездки на автомобиле по Франции. Нина и Робин гуляют по Фиджеаку, раннее утро, они направляются за теплыми булочками. Робин и Нина в его лондонской квартире, они вернулись из всех этих путешествий и разглядывают разные другие фото в альбоме...
Они съели то, что он приготовил, и выпили немного вина. И пока вечер расплывался в пятнах сумерек, она все просила и просила его рассказывать ей разные истории, которые подходили к придуманным ею фотографиям. И он рассказывал их, стараясь не выдать свои чувства вины и раздражения, которые она боялась услышать в его голосе.

* * *

Светлое небо, отчетливые силуэты гор. Шестеро человек неторопливо идут к «джипу», стоящему у дома Кемпа. Айра Санчес брел на привязи, слегка покачиваясь, чтобы удержать равновесие. Его руки были связаны за спиной, а петля из веревки, на которой его вели, накинута на шею. Генри Глинвуд открыл заднюю дверцу «джипа».
– Дайте мне повидаться с Кемпом. – Санчес, повернувшись, с треском врезался коленом в кузов «джипа». Глинвуд взглянул на него, но не ответил. – Дайте мне по крайней мере поговорить с ним. – Сознание Айры прокручивало разные возможности.
«...Не знал, что она была... она просила меня взять ее с собой. Они никогда не говорила... сказала, что ей нужно пойти в книжный магазин, поэтому...»
Остальные четверо мужчин забросили Айру назад, словно куль с пшеницей. Один из них сел на место водителя, рядом с Глинвудом.
– Только потому, что я возил ее? – спросил Айра.
– Все это чепуха, Санчес, – взглянул назад Глинвуд. – Тебя видели с ними обоими. Служащий из регистратуры в его гостинице говорит, что ты привел ее туда и забрал оттуда. Ты его знаешь. Кому-то понадобилось подслушивать