хоть неполную, но все же радость торжества. Он был на пороге великих возможностей, открываемых для него последними хитроумными операциями.
Двое мужчин приветствовали друг друга по заведенному ритуалу и начали круговое движение по саду. Занимался новый день, и великий город, раскинувшийся за рвом, медленно просыпался. Икуза физически чувствовал нервозность своего собеседника. Хотя Икуза обстоятельно познакомился с верхушкой руководства «Сато» еще в период подготовки к своей операции, он еще раз посмотрел досье, заведенное на Иши, чтобы проверить, не забыл ли он каких-нибудь важных деталей, касающихся его личности.
Иши работал в «Сато» двадцать лет и внес существенный вклад в развитие концерна. Это был маленький, можно сказать, крошечный человек с быстрыми, умными глазами, чудовищно увеличиваемыми толстыми стеклами очков. Его единственным пороком была страсть к игре — весьма обычное занятие японцев в свободное от работы время.
Это был выдержанный человек, прекрасный семьянин, но далеко не кроткого нрава. О нем рассказывают, что во время политических беспорядков в доках после войны, когда ему было около двадцати лет, он врезал коммунистическому заводиле железным шкворнем по голове со словами: «Покушающимся на свержение императора придется прежде переступить через мой труп». Говорят, уже к вечеру этого дня рабочие вернулись на свои места.
— Иши-сан, я был приятно удивлен тем, что вы ищете со мной встречи, — сказал Икуза, когда они огибали цветущий куст азалии. — Разве я не считаюсь врагом вашего концерна?
Иши ответил ироническим тоном и с улыбкой на устах:
— Враг есть понятие, относящееся к области семантики.
То есть, подумал Икуза, слово употребляется в зависимости от того, чью сторону говорящий поддерживает. Но он ничего вслух не сказал, желая предоставить собеседнику полную инициативу в поддержании разговора.
День уже начинался, и становилось заметно жарко. Икуза видел, что Иши потеет всеми порами под своим темно-серым костюмом в тонкую полосочку. Воротник рубашки был уже мокрый.
И маленький человечек не заставил себя долго ждать.
— Могу я быть с вами абсолютно честным, Икуза-сан? — обратился он.
— Конечно. Мы теперь — одна семья. — Он так и излучал благожелательность. — Прошу без чинов. Дело довольно простое. И не терпящее отлагательств. — Иши промокнул платком вспотевший лоб. — Связанное с деньгами.
Ага, подумал Икуза, уже понятно, откуда дует ветер. Он постарался скрыть отвращение, которое он уже чувствовал к слабости этого человека.
— Могу ли я чем-нибудь помочь?
— Беда в том, что я неисправимый игрок. С сожалением должен признать, что часто моя страсть превышает мои доходы.
— И вы как-нибудь пытались обуздать эту страсть, Иши-сан?
— О да, — ответил маленький человечек, снова вытирая лоб. — Много раз. Нанги-сан был так добр, что выплачивал мои долги.
— И тем не менее?
Иши пожал плечами.
— Стараюсь изо всех сил, но не могу преодолеть себя. Иногда мне удается удерживаться до года, но в конце концов опять возвращаюсь к игорному столу. Карма.
— Да, несчастная карма, — согласился Икуза. Он завернул за угол, Иши следовал за ним, как собака на поводке. — Но скажите, почему вы обратились именно ко мне? Конечно же, Нанги-сан мог бы ссудить вам в долг, раз он делал это несколько раз в прошлом.
— Да, пару раз давал, — согласился Иши. Теперь Икуза мог расслышать в его голосе нотку горечи. — Честно говоря, на этот раз я долго боялся подойти к нему по этому вопросу. Последние события выбили его из колеи, сделали раздражительным. Но я все-таки пересилил себя и подошел. Нанги дал мне от ворот поворот. Он сказал, что мне все уроки не в прок. Я, конечно, понимаю, что у него другие заботы но тем не менее считаю, что он был неправ. Я столько лет добросовестно работал на «Сато». Отдал ей лучшие годы. А теперь, когда мне нужна помощь, он поворачивается ко мне спиной. Это нечестно.
— Да, такой заботливый хозяин — и вдруг... — Икуза умышленно оставил фразу незаконченной. — Ну, а банки, Иши-сан? Они разве не могут помочь?
— Мне нужны деньги к концу этой недели, Икуза-сан. Ни один банк не может организовать ссуду так быстро.
Они прошли под сенью густой вишни.
— Какого размера заем был бы достаточен для погашения долгов?
Услыхав ответ Иши, Икуза помедлил немного, будто взвешивая мысленно, может ли он позволить себе такой