Бекки, глядя на Мартина. Тот покачал головой. Бекки положила руку ему на плечо:
– Мартин, на улице небезопасно. Я отведу тебя в ночлежку на Одиннадцатой улице, там найдется лишняя койка.
– Ненавижу ночлежки.
– Мартин…
– Я сказал – нет.
Бекки посмотрела на Саймона. Тот пожал плечами. Это было личное дело Мартина. Бекки кивнула, но вид у нее был недовольный.
– Я развезу вас по домам, – неохотно предложил Ли. – Не хватало, чтобы еще кто-нибудь из вас, идиотов, пропал.
На прощание Джек пожелал всем спокойной ночи и запер за ними дверь. Потом ушел в свои жилые покои и выключил свет. Бекки взяла Саймона под руку и плотно прижалась к нему.
– Вы поедете, или как? – спросил Ли.
Бекки покачала головой.
– Нет, мы пройдемся пешком, нам здесь недалеко.
Ли кивнул и не стал возражать. Места в такси и так не хватало. Впереди, кроме Ли, уселись Мартин и Конни, сзади расположились Бобби и Ронни. Когда машина отъезжала, Бобби помахал рукой Саймону и Бекки. Они подождали, пока такси не свернет за угол, затем повернулись и пошли к дому Бекки.
– Ты ведь останешься сегодня у меня? – спросила Бекки.
– Да.
Некоторое время они шагали молча, стараясь выбирать места посветлее. Это оказалось сложнее, чем они думали. Было похоже, что город строился для любителей темноты.
– Как ты думаешь, Джек прав насчет этой твари? – нарушила молчание Бекки.
– Даже не знаю.
– А что, если прав?
– Не знаю.
– Мне страшно.
– Мне тоже.
Внезапно Саймону пришла в голову одна мысль. Он открыл сумку Фила и достал оттуда его серебряное распятие. Он показал его Бекки. Она дотронулась до распятия и вздрогнула.
– Не очень-то оно помогло Филу, – сказала она.
– Оно было у него в сумке, а я держу его наготове, – ответил Саймон.
Бекки печально улыбнулась:
– Тогда надейся, что это действительно вампир.
Саймон промолчал, и они прибавили шагу.
Бобби попросил Ли остановиться у старого, страшного на вид дома. Этот дом напомнил ему дом с меблированными комнатами, где он провел первые полгода после жизни на улице. Ли с отвращением окинул его взглядом.
– Надеюсь, все будет в порядке?
– Да, – сказал Бобби. – Спасибо, что подвез.
– Да я не про тебя говорю, засранец, а про нее. Ты в порядке, девочка?
Ронни кивнула. Она все еще была бледной и выглядела так, словно находится во власти дурных воспоминаний:
– Я возьму себя в руки.
– Ты побудь с ней сегодня ночью, – сказал Ли, обращаясь к Бобби. – Что-то она неважно выглядит.
Бобби кивнул и, обняв Ронни, повел ее к дому. Ли подождал, пока они не войдут внутрь и не зажгут свет в квартире.
– С ними порядок, – сказал он больше для себя, чем для кого-то еще.
– Бедная девочка, – сказала Конни.
Ли промолчал и поехал дальше. Конни сидела рядом с ним, а рядом с Конни – Мартин Бадз. С тех пор как они уехали от Джека, он не проронил ни слова. Конни показывала Ли дорогу, и наконец они остановились возле ее дома. Она, улыбаясь, посмотрела на Ли, потом на Мартина, потом снова на Ли.
– Что ты собираешься сегодня делать? – спросила она.
– Поеду домой и хорошенько высплюсь, – ответил Ли.
– Уверен?
– Вполне.
Она вздохнула. Мартин открыл дверь, вылез из машины, помог выбраться Конни, потом сел обратно, закрыл дверь и опустил стекло.
– Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти. Номер шестнадцать. – Конни улыбнулась, помахала на прощание рукой и пошла к подъезду. Ли, убедившись, что она благополучно вошла внутрь, отправился дальше. Он доехал до Вашингтон-авеню и, свернув на восток, покатил в сторону моста Третьей авеню. Мартин смотрел на проносящиеся мимо фонари.
– Куда ты едешь?
– Домой.
– Высади меня здесь, я дальше пойду своим ходом.
– Черта с два.
– Останови свою чертову тачку.
Ли повернулся к нему:
– Заткнись. Я никуда тебя не пушу. Ты сумасшедший? Там это чудовище бродит в ночи.
– Мне твоя гребаная благотворительность не нужна.
– Это не благотворительность, засранец, это одолжение.
Ли свернул налево, въехал на мост и пересек Миссисипи. Река, в которой отражался тусклый свет фонарей, была похожа на жирного черного червя.
– Куда ты, черт тебя побери, меня везешь? – снова спросил Мартин.
– Ты останешься у меня.
– Ты что, рехнулся?
– Заткнись.
– У меня СПИД, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Подумаешь, я же не собираюсь с тобой трахаться. Ляжешь на диване.
Мартин уставился на него широко раскрытыми